Реферат: Николай Михайлович Карамзин как историк и его методы исследования прошлого

Н.М Карамзин в "Истории государства Российского" подчеркивает три политические силы, характерные для исторического пути России: самодержавие, опирающиеся на войско, чиновничий аппарат и духовенство, аристократия и олигархия в лице бояр и народа. Что же такое народ в понимании Н.М. Карамзина?

В традиционном смысле "народ" - жители страны, государства - встречается в "Истории" довольно часто. Но еще чаще Карамзин вкладывал в него иной смысл. В 1495 г. Иван III прибывает в Новгород, где его встречают "святители, духовенство, чиновники, народ". В 1498 г. после смерти старшего сына Ивана III "двор, вельможи и народ были обеспокоены вопросом престолонаследия". "Бояре вместе с народом выражали беспокойство после отъезда Ивана Грозного в Александрову Слободу". Бориса Годунова просят стать царем "духовенство, синклит, народ". Из этих примеров видно, что в понятие "народ" Карамзин вкладывал все то, что не принадлежало к духовенству, боярству, войску, государственным чиновникам. "Народ" присутствует в "Истории…" как зритель или непосредственный участник событий. Однако в ряде случаев это понятие не удовлетворяло Карамзина и он, стремясь точнее и глубже передать свои идеи, использовал термины "граждане", "россияне".

Историограф вводит еще одно понятие "чернь", не только как простой народ, но и в откровенно политическом смысле – при описании движений классового протеста угнетенных народных масс: "чернь Нижнего Новгорода, вследствие мятежного веча умертвила многих бояр" в 1304 г., в 1584 г. во время восстания в Москве к Кремлю устремились "вооруженных людей, чернь, граждане, дети боярские".

В пренебрежительном смысле понятие "чернь" отражает представление Карамзина о мощных движениях классового протеста в феодальной России как проявлениях анархических тенденций. Карамзин считал, что народу всегда присуще стремление к вольности, несовместимое с государственными интересами. Но, отрицая прогрессивное политическое значение народа в отечественной истории, историограф делает его высшим носителем оценок замыслов и деятельности представителей самодержавной власти. В "Истории государства Российского" народ становится то беспристрастным арбитром, когда речь идет о борьбе самодержавия с аристократией и олигархией, то пассивным, но заинтересованным зрителем и даже участником, когда волею исторических судеб сам оказывается лицом к лицу с самодержавием. В этих случаях присутствие в "Истории…" народа становится важнейшим творческим приемом Карамзина, средством выражения авторского отношения к описываемым событиям. В повествование "Истории…" как бы врывается голос историка, сливающегося с "мнением народным".

В "Истории государства Российского" народному мнению Карамзин придает широкие смысловые значения. В первую очередь народные чувства – от любви до ненависти к самодержцам. "Нет правительства, которое для своих успехов не имело бы нужды в любви народной " - провозглашает историограф. Любовь народа к самодержцу как высший критерий оценки его поступков и одновременно – сила, способная решить судьбу самодержца, особенно сильно звучит в последних томах "Истории государства Российского". Покаранный за злодеяние (убийство царевича Дмитрия) провидением, Годунов, несмотря на все свои усилия снискать любовь народа, в конце концов оказывается без его поддержки в трудный для себя момент борьбы с Лжедмитрием. "Народы всегда благодарны,- пишет Карамзин,- оставляя небу судить тайну Борисова сердца, россияне искренне славили царя, но, признав в нем тирана, естественно, возненавидели его и за настоящее, и за минувшее…". Ситуации в воображении историографа повторяются и с Лжедмитрием, который своим неблагоразумием способствовал охлаждению к нему любви народа, и с Василием Шуйским: "Московитяне, некогда усердные к боярину Шуйскому, уже не любили в нем венценосца, приписывая государственные злополучия его неразумению или несчастию: обвинение, равно важное в глазах народа".

Таким образом, Карамзин с помощью "Истории государства Российского" поведал всей России о своих взглядах, идеях и утверждениях.

Ко времени написания "Истории государства Российского" Карамзин прошел долгий путь мировоззренческих, нравственных и литературных исканий, наложивших глубокий отпечаток на замысел и процесс создания "Истории…". Эпоха не проникалась убеждением в том, что без понимания прошлого, поиска закономерностей общественного и культурного развития человечества невозможно оценить настоящее и попытаться заглянуть в будущее: "Карамзин оказался среди тех мыслителей, которые стали разрабатывать новые принципы понимания истории, национальной самобытности, идеи преемственности в развитии цивилизации и просвещения".

"Н.М. Карамзин писал поистине в переломные для России, да и для всей Европы, времена", главными событиями которых являлась Великая Французская революция, опрокинувшая устои феодализма и абсолютизма; появление М.М. Сперанского с его либеральными проектами, якобинский террор, Наполеон и само его сочинение являлось ответом на вопросы, поставленные эпохой.

А.С. Пушкин назвал Карамзина "последним летописцем". Но сам автор "протестует" против этого: "Читатель заметит, что я описываю событию не врознь, по годам и дням, но совокупляю их для удобнейшего восприятия. Историк не летописец: последний смотрит единственно на время, а первый на свойство и связь деяний: может ошибиться в распределении мест, но должен всему указать свое место". Итак, не повременное описание событий интересует его прежде всего, а "их свойства и связь". И в этом смысле Н.М. Карамзина следовало бы назвать не "последним летописцем", а первым действительно подлинным исследователем своего отечества.

Важным принципом при написании "Истории…" является принцип следования правде истории, как он ее понимает, пусть и была она иногда горька. "История не роман, а мир не сад, где все должно быть приятно. Она изображает действительны мир" замечает Карамзин. Но он понимает ограниченные возможности историка в деле достижения исторической истины, так как в истории " как в деле человеческом, бывает примесь лжи, однако ж характер истины всегда более или менее сохраняется, и сего довольно для нас, чтобы составить себе общее представление о людях и деяниях". Следовательно, историк может творить из того материала, который у него есть и он не может произвести "золота из меди, но должен очистить и медь, должен знать всего цену и свойства; открывать великое, где оно таится, и не давать малому прав великого". Научная достоверность – лейтмотив, постоянно беспокойно звучащий на всем протяжении карамзинской "Истории…"

Еще одним важнейшим достижением "Истории…" является то, что здесь с ясностью раскрывается новая философия истории: только что начавший складываться историзм "Истории...". Историзм открывал принципы постоянного изменения, развития и совершенствования человеческого общества. Порождал понимание места каждого народа в истории человечества, своеобразие культуры каждой науки, особенности национального характера.. Карамзин провозгласил одним из своих принципов создании истории общества во всех ее проявлениях, описание всего того, что входит в "состав" гражданского бытия людей: успехи разума, искусства, обычаи, законы. Промышленность, причем Карамзин стремится "переданное нам веками соединить в систему ясную стройным сближением частей". Этот комплексный подход к истории, проникнутый понятием единства исторического процесса, выявлением причинно-следственных связей событий составляет основу исторической концепции Карамзина.

Но не во все историк опередил свой век: "он был сыном времени и по общей дворянской настроенности своей идеологии, хотя и облагороженной просветительскими идеями и по общему провиденциалистскому подходу к истории, несмотря на стремление выявить ее житейские закономерности, и порой наивными попытками оценить роль той или иной личности в истории,. что вполне соответствовало духу той эпохи".

Его провиденциализм ощущается в оценке крупных исторических событий. Так, например, он искренне верит в то, что явление Лжедмитрия I в истории России было рукой проведения, покаравшего Бориса Годунова, по его мнению, за убийство царевича Дмитрия

Так же нельзя не сказать и о том, что в своей "Истории…" Карамзин поставил проблему художественного воплощения истории страны. "Художественность изложения как непременный закон исторического повествования была сознательно прокламирована историком", считавшим, что: "видеть действие действующих", стремиться к тому, чтобы исторические лица жили "не одним сухим именем….". В предисловии Н.М. Карамзин перечисляет: "порядок, ясность, сила, живопись. Он творит из данного вещества…". "Он" у Карамзина - это историк, а подлинность материала, упорядоченность и ясность изложения, живописная сила языка – таковы выразительные средства, находившиеся в его распоряжении.

Именно из-за своего литературного характера "История…" подверглась критике со стороны современников и историков последующих лет. Так, "Стремление Карамзина превратить историческое изложение в занимательный рассказ, оказывающий нравственно воздействие на читателя, не отвечало представлениям С.М. Соловьева о задачах исторической науки. Он пишет, что Карамзин смотрит на свою историю со стороны искусства". Н.М. Тихомиров обвиняет Н.М. Карамзина в склонности "даже иногда несколько отойти от источника, лишь бы представить яркие картины, яркие характеры". Да, у нас есть фундаментальные труды, созданные мощными исследовательскими коллективами, но очень мало увлекательных книг по отечественной истории. Писатель может специально затруднить свою манеру изложения, усложнить язык, создать многоплановость сюжета. А с другой стороны, он может приблизить читателя к своей работе, сделать его участником событий, сделать исторический образ реальным, что делал Карамзин и его "Историю…" читали с огромнейшим удовольствием. Так разве можно обвинить историка только в том, что его манера изложения интересна читателю?

"Свое понимание причин развития исторического процесса, свои творческие принципы Карамзин получил возможность проверить на практике. Для нас это особенно интересно, поскольку с позиций современной научной методологии мы со всей очевидностью понимаем всю историческую ограниченность взглядов Карамзина". Но я думаю, что судить историка нужно не с высот исторического и диалектического материализма, а с позиций тех научных возможностей, которыми он располагал.

Итак, движущей силой исторического процесса Карамзин считал власть, государство. И весь русский исторический процесс представлялся ему борьбой начал самодержавных с иными проявлениями властвования – народовластием, олигархическим и аристократическим правлением, удельными тенденциями. Становление единовластия, а затем самодержавия стало тем стержнем, на который, по мнению Карамзина, нанизывалась вся общественная жизнь России. В связи с этим подходом, Карамзин создал традицию русской истории, целиком зависящую от истории самодержавия. Структура и текст "Истории государства Российского" позволяют довольно точно установить конкретную периодизацию истории, которой пользовался Карамзин. Кратко это будет выглядеть следующим образом:

- Первый период – от призвания варяжских князей (от "первого самодержца российского") до Святополка Владимировича, разделившего государства на уделы.

- Второй период – от Святополка Владимировича до Ярослава II Всеволодовича, восстановившего единство государства.

- Третий период - от Ярослава II Всеволодовича до Ивана III (время падения русского государства).

- Четвертый период – время княжения Ивана III и Василия III (завершен процесс ликвидации феодальной раздробленности).

- Пятый период – царствование Ивана Грозного и Федора Ивановича (аристократический образ правления)

- Шестой период охватывает Смутное время, которое начинается с воцарения Бориса Годунова

Таким образом, история России у Карамзина – это борьба единовластия и раздробленности. Первым человеком, который принес самодержавие в Россию, был варяг Рюрик, и автор "Истории…" - это последовательный сторонник норманнской теории происхождения Русского государства. Карамзин пишет, что варяги "долженствовали быть образованнее славян", и что варяги "законодатели наших предков, были их наставниками в искусстве войны… в искусстве мореплавания". Правление норманнов отмечалось автором как "выгодное и спокойное".

Вместе с этим, Карамзин утверждает, что история человечества – это история всемирного прогресса, основу которого составляет духовное совершенствование людей, и что историю человечества делают великие люди. И, исходя из этого, не случайным является то, что автор построил свой труд по следующему принципу: каждая глава содержит описание жизнедеятельности отдельного князя и названа именем этого правителя.

В нашей историографии уже давно и прочно сложился образ Карамзина как ярого монархиста, безоговорочного сторонника самодержавия. Говорилось, что его любовь к отечеству – это всего лишь любовь к самодержавию. Но сегодня можно говорить, что такие оценки являются научным стереотипом прошлых лет, одним из идеологизмов, на которых так долго строилась историческая наука и историография. Нет необходимости в чем-то реабилитировать или оправдывать Карамзина. Он был и остается ярким выразителем самодержавия в России, дворянским историографом. Но самодержавие не было для него примитивным пониманием власти, предназначенной подавлять "холопов" и поднимать дворянство, а являлось олицетворением высокой человеческой идеи порядка, безопасности подданных, их благоденствия, гарантом раскрытия всех лучших человеческих качеств, гражданских и личных; общественным арбитром. И он рисовал идеальный образ такого правления.

"Основная цель сильного правления – это создание условий для максимального раскрытия человеческих способностей - землепашца, писателя, ученого; именно такое состояние общества и ведет к истинному прогрессу не только отдельные народы, но и все человечество".

И это возможно, если обществом правит просвещенный монарх. Огромной заслугой Карамзина как историка является то, что он не только использовал великолепный для своего времени корпус источников, но и то, что многие из исторических материалов он открыл сам благодаря своей работе в архивах с рукописями. Источниковедческая база его труда была беспрецедентна для того времени. Он впервые ввел в научный оборот Лаврентьевскую и Троицкую летописи, Судебник 1497 г., сочинения Кирилла Туровского, многие актовые дипломатические материалы. Он широко использовал греческие хроники и сообщения восточных авторов, отечественную и зарубежную эпистолярную и мемуарную литературу. Его история стала поистине русской исторической энциклопедией.

В противоречивом потоке мнений современников и позднейших читателей "Истории государства Российского", породившие в конце концов многолетнюю ожесточенную полемику. Можно легко обнаружить одну интересную особенность – как бы ни были восторженны или суровы отзывы о труде Карамзина, в целом они были единодушны в высокой оценке той части "Истории государства Российского", которая самим Карамзиным была названа "Примечаниями". "Примечания" как бы вынесены за рамки основного текст "Истории…" и значительно превышавшие его объем, уже внешне сделали непохожим труд историографа на исторические сочинения предшествующего и последующего времени. Посредством "Примечаний" Карамзин предложил своим читателям историческое сочинение на двух уровнях: художественном и научном. Они открывали читателю возможность альтернативного карамзинскому взгляда на события прошлого. "Примечания" содержат обширные выписки, цитаты из источников, пересказ документов (нередко они представлены целиком), ссылки на исторически сочинения предшественников и современников. Карамзин в той или иной степени привлек все отечественные публикации о событиях отечественной истории до начала XVII в. и ряд иностранных изданий. По мере подготовки новых томов число, а главное – ценность таких материалов все увеличивалась. И Карамзин решается на смелый шаг – расширяет их публикацию в "Примечаниях". "Если бы все материалы, - писал он, - были у нас собраны, изданы, очищены критикою, то мне оставалось бы единственно ссылаться; но когда большая часть их в рукописях, в темноте; когда едва ли что обработано, изъяснено, соглашено, то надобно вооружиться терпением". Поэтому "Примечания" стали важным собрание впервые вводимых в научный оборот источников. карамзин история хрестоматия критика

По существу, "Примечания" - первая и наиболее полная хрестоматия источников по русской истории до начала XVII в. Одновременно – это научная часть "Истории государства Российского", в которой Карамзин стремился подтвердить рассказ о прошлом отечества, разбирал мнения предшественников, спорил с ними, доказывал собственную правоту.

Карамзин сознательно или вынуждено превратил свои "Примечания" в своеобразный компромисс между требованиями научного знания о прошлом и потребительском использовании исторического материала, то есть выборочном, основанном на стремлении подобрать источники и факты, отвечающие его конструкции. Например, рассказывая о воцарении Бориса Годунова, историограф не таит художественных средств для изображения всеобщего народного восторга, следуя за Утвержденной грамотой Земского собора 1598 г. Но Карамзину был известен и другой источник, помещенный им в "Примечания", повествующим, что "восторг" объяснялся грубым принуждением со стороны клевретов Бориса Годунова.

Однако, публикуя источники в "Примечаниях", Карамзин далеко не всегда точно воспроизводил тексты. Здесь и модернизация правописания, и смысловые добавления, и пропуск целых фраз. В результате, в "Примечаниях" как бы создавался никогда не существовавший текст. Пример этому – публикация "Повести о понимании князя Андрея Ивановича Старицкого". Нередко историограф публиковал в примечаниях те части текстов источников, которые соответствовали его повествованию и исключая места, противоречащие этому.

Все вышесказанное заставляет с осторожностью относиться к текстам, помещенным в "Примечаниях". И это не удивительно. "Примечания" для Карамзина – это доказательство не только того, как было, но и подтверждение его взглядов на то, как было. Исходную позицию такого подхода историограф высказал следующим образом: "Но история, говорят, наполнена ложью; скажем лучше, что в ней, как в деле человеческом, бывает примесь лжи, однако ж характер истины всегда более или менее сохраняется; и сего довольно для нас, чтобы составить общее понятие о людях и деяниях". Довольство историографа "характером истины" о прошлом, по существу, означало для него следование тем источникам, которые отвечали его исторической концепции.

Неоднозначность оценок "Истории государства Российского", творчества и личности Н.М. Карамзина характерны со времени выхода в свет первого тома "Истории государства Российского" вплоть до наших дней. Но все единодушны в том, что это редчайший пример в истории мировой культуры, когда памятник исторической мысли воспринимался бы современниками потомками как вершинное произведение и художественной литературы.

Для Карамзина в истории характерна строгая торжественность, четкий и как бы замедленный ритм изложения, более книжный язык. Заметно нарочитое стилистическое свойство в описаниях деяний и характеров, четкая прорисовка частностей. Полемика ученых и публицистов конца 1810-х – начала 1830-х гг. в связи с появлением томов "Истории…" Карамзина, размышления и отклики первых читателей, особенно декабристов и Пушкина, отношению к наследию Карамзина следующих поколений, знание "Истории государства Российского" в развитии исторической науки, литературы, русского языка – темы, давно уже привлекшие внимание. Однако "История…" Карамзина как явление научной жизни изучено еще недостаточно. Между тем, этот труд наложил чувственный отпечаток на представления русских людей о прошлом своего отечества, да и вообще, об истории. В течение почти столетия не было в России другого исторического сочинения. И не было другого исторического труда, который, потеряв былое значение в глазах ученых, оставался бы столь долго в обиходе культуры так называемой. широкой публики.

"История государства Российского" продолжала восприниматься как данность отечественной культуры даже тогда, когда существенно обогатились знания о Древней Руси и стали господствовать новые концепции исторического развития России и исторического процесса в целом. Без знания "Истории…" Карамзина немыслимо было называться в России образованным человеком. И, вероятно, В.О. Ключевский нашел правильное объяснение этому, отметив, что "взгляд Карамзина на историю…строился на нравственно-психологической эстетике". Восприятие образное предшествует логическому, и эти первые образы дольше удерживаются в сознании, чем логические построения, вытесняемые позже более основательными концепциями.

Историческое знание – важнейшая часть нашей культурной жизни. Воспитание историей неотделимо от нравственного воспитания, от формирования общественно-политических воззрений, даже эстетических представлений. Издание "Истории государства Российского", причем в полном виде, помогает увидеть не только первоистоки важнейших явлений в истории русской науки, литературы, языка, но и облегчает изучение исторической психологии, истории общественного сознания. Поэтому труд Н.М. Карамзина на долгое время стал образцом подходов к исследованию основных сюжетов Российской истории.

Список использованных источников

1. Карамзин Н.М Предисловие к "Истории государства Российского" // Карамзин Н.М. "История государства Российского". Т.1, Кн. 1. – М.: Книга, 1986. – 691 с.

2. Горсей Дж. Сокращенный рассказ или мемориал путешествий // Россия XV – XVII вв. глазами иностранцев. - Л.: Лениздат, 1986. -543 с.

3. Дневник Марины Мнишек. – СпБ.: Питер, 1995. – 235 с.

4. Маржерет Ж. Состояние Российской империи и Великого княжества Московского // Россия XV – XVII вв. глазами иностранцев. - Л.: Лениздат, 1986. -543 с.

5. Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. – М.: Издательство МГУ, 1983. – 272 с.

6. Россия XV – XVII вв. глазами иностранцев. - Л.: - Лениздат, 1986. -543 с.

7. Греков И.Б. Очерки по истории международных отношений Восточной Европы XIV - XVI вв. – М.: Издательство восточной литературы, 1963. – 374 с.

8. Гуц А.К. многовариантная история России. – М.: Издательство АСТ, 2000. – 384 с.

9. Иловайский Д.И. Царская Русь. – М.: Издательство АСТ, 2002. – 748 с.

10. Историография истории России до 1917 года. – М.: ВЛАДОС, 2003. – 384 с.

11. Ключевский В.О.Курс русской истории // Ключевский В.О. Сочинения Т.3 – М.: Мысль, 1988. – 414 с.

12. Лимонов Ю.А. Россия в западноевропейских сочинениях XV - XVII вв. // Россия XV – XVII вв. глазами иностранцев. - Л.: Лениздат, 1986. -543 с.

13. Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI - XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время – М.: Памятники исторической мысли, 1995. – 469 с.

14. Рубинштейн Н Л. Русская историография. – Л.: Госполитиздат,1964. – 659 с.

15. Севастьянова А.А. Джером Горсей и его сочинения о России // Горсей Дж. Записки о России XVI - начала XVII в. – М.: Издательство МГУ, 1990. – 288 с.

16. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.6, Кн. 3, - М.: издательство соц-эконом литературы, 1960. – 726 с.

17. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.7, Кн. 4, - М.: издательство соц-эконом литературы, 1960. – 778 с.