Реферат: Орловский край в годы великой отечественной войны

Гейнц Гудериан в своей книге "Воспоминания солдата" пишет, что 3 октября 1941 года 4-я танковая дивизия захватила Орел. Это дало нам возможность получить хорошую шоссейную дорогу и овладеть важным железнодорожным узлом и узлом шоссейных дорог, который должен был стать базой для наших дальнейших действий.

Но подпольщики срывали многие планы и сроки переброски военных грузов. Отправленные из Орла воинские составы разрывались на перегонах, возникали технические неполадки в паровозах и подвижном составе, исчезала вода из тендера, оседал пар в котле и нечем было тянуть летучку с боеприпасами к фронту. В момент налета советской авиации на станцию Орел машинисты-патриоты загоняли эшелоны в тупик.

Орловское подполье призывало железнодорожников не выходить на работу под предлогом болезни. Врач депо СВ. Дмитров ставил ложные диагнозы и советовал, как заболеть. Паровозные машинисты осуществляли членовредительство и освобождались от работы на фашистов на длительное время. Оккупантам вредили работники всех служб орловского железнодорожного узла. Стрелочник Алексей Грачев действовал против гитлеровцев вместе со старшим стрелочником пятого поста немцем Эмилем Блеме, который оказался коммунистом. Они хорошо понимали друг друга. Грачев при маневрировании поездов допускал "ошибки" с переводом стрелок, в результате чего были разгромлены три состава с воинскими грузами. Каждый раз, когда над головой Грачева нависала смертельная опасность. Блеме ручался за благонадежность своего помощника.

Алексей Никулин и Владимир Липатов работали сцепщиками. Они при рассортировке по путям вагонов, груженых боеприпасами и разными военными материалами использовали тормозные башмаки для сбрасывания вагонов с рельсов. Юные патриоты-орловчане подсыпали песок в буксы, закручивали ручные тормоза отправлявшихся на фронт вагонов.

После объявления воздушной тревоги при появлении советской авиации для бомбардировки орловского железнодорожного узла фашисты прятались в бомбоубежище. В это время патриоты проводили свои операции. Они состояли в том, что то, что не попадало под бомбы, загоралось от рук подпольщиков.

Особенно активно действовали Н. Зеленин, В. Иванов, И. Котович. Они сожгли на станции Орел-1 большой продовольственный склад и склад, в котором хранились авиационные парашюты, предали огню несколько вагонов с военным обмундированием и снаряжением.

Сопротивление оккупантам носило массовый характер среди рабочих орловского железнодорожного узла. Под страхом смертной казни железнодорожники вынуждены были выходить на работу. Но вся их энергия и сообразительность были направлены на то, как бы чувствительней навредить врагу. В феврале 1942 года на узле за одну ночь было заморожено сразу семь паровозов. В течение зимы орловские железнодорожники различными путями вывели из строя почти все паровозы, пригнанные оккупантами из Брянска и других станций. Весной немцы вынуждены были доставить в Орел паровозы из Германии.

В феврале 1942 года на Привокзальной площади патриоты сожгли большой склад бензина, а в октябре того же года подожгли склад нефти, на которой работала электростанция, питавшая энергией основные службы узла. С целью подавления саботажа и предотвращения диверсий гитлеровцы применяли драконовские меры по отношению к железнодорожникам. Немало их было замучено в застенках гестапо или казнено публично. Но запугать советских людей гитлеровцы так и не смогли. Накануне освобождения города частями Советской Армии большинство орловских железнодорожников не вышло на работу. В результате около 50 паровозов осталось на станции, угнать их фашистам не удалось.

Летом 1942 года группа орловских патриотов предприняла попытку создать массовую подпольную организацию с централизованным руководством.

15 сентября 1942 года на очередном собрании подпольщиков создали руководящий центр организации Ревком. В его состав вошли работник пожарной охраны П.А. Оралов, инженер завода имени Медведева В.К. Бахарев, инженер котлонадзора В.М. Кирпичев, помощник мастера вагонного депо станции Орел С.А.. Якунин, Леонид Ковалев, беспартийная работница городского отделения Государственного банка А.И. Гаврута.

Председателем Ревкома был избран Оралов, начальником штаба -Гаврута. Ревком решил при наступлении Красной Армии поднять в городе восстание, захватить железнодорожный узел и воспрепятствовать уводу подвижного железнодорожного состава, не дать возможности гитлеровцам вывезти из города ценное имущество, не допустить угона оккупантами населения, помешать разрушению города.

Осенью 1942 года в организации насчитывалось уже около 180 человек, главным образом коммунистов и комсомольцев города Орла, железнодорожного узла и пригородного села Овсянникове Организация была разбита по территориальному принципу на 4 боевые дружины по 30-50 человек во главе с командирами. Дружину железнодорожников возглавил Сергей Якунин, Овсянникове кую - Григорий Ерохин (он был введен в состав Ревкома), первую городскую дружину - Леонид Ковалев, вторую - Владимир Бахарев.

В связи с предпринятым в феврале 1943 года наступлением частей Красной Армии на орловском направлении подпольщики в Орле стали готовиться к практическому осуществлению своего плана. В ночь на 6 февраля на квартире у Гавруты состоялось заседание Ревкома, на котором был разработан и утвержден план вооруженного восстания.

Однако из-за недостаточного соблюдения правил конспирации в организацию сумел проникнуть провокатор, который на другой же день сообщил в гестапо о принятом Ревкомом решении.

В ночь на 7 февраля при аресте Оралова и Гавруты гестаповцы захватили списки организации, протоколы заседаний Ревкома, план восстания и письменные присяги-клятвы членов Ревкома. В течение нескольких дней гестаповцы вылавливали остальных членов Ревкома и боевых дружин. Лишь некоторым удалось скрыться. Активные участники организации были расстреляны.

Диверсии на железнодорожном узле осуществляли Афанасьев, Сотников, Бархоленко, братья Новиковы, Севастьянов, Ерохин. Возглавлял эту группу молодой рабочий-железнодорожник Николай Авицук.

Во время налетов советской авиации подпольщики при помощи ракетницы освещали места сосредоточения воинских эшелонов врага. В ночь на 26 декабря 1942 года ими был сожжен большой пакгауз с продовольствием и одеждой. В начале марта 1943 года предатель выдал эту группу патриотов. Авицук, Афанасьев, Сотников, Бархоленко, Севастьянов, Ерохин и братья Новиковы были арестованы и судимы военно-полевым судом. Семеро из них были приговорены к расстрелу, а Авицук - к семи годам каторжных работ. Семеро смертников во время налета на город советской авиации сумели бежать из орловской тюрьмы. Несколько их попыток уйти их города и перейти линию фронта или пробраться к партизанам окончились неудачно. Братья Новиковы были убиты гитлеровцами.

Афанасьев, Севастьянов, Бархоленко, Сотников и Ерохин возобновили боевые действия в районе станции. В конце апреля 1943 года гитлеровцам удалось выследить и схватить Николая Бархоленко. Он был публично повешен на Привокзальной площади.

Оставшиеся на свободе члены группы продолжали мстить за своих погибших товарищей. Шеф гестапо Кукавка схватил в качестве заложников родственников Владимира Афанасьева, Александра Сотникова и Геннадия Севастьянова. В случае неявки с повинной всем заложникам угрожала смерть. И они явились. В полдень 22 июня 1943 года отважные патриоты Владимир Афанасьев, Александр Сотников и Геннадий Севастьянов, вооруженные пистолетами, пришли к зданию гестапо. Дождавшись выхода Кукавки, они двумя выстрелами в упор убили его, но сами не смогли скрыться. Они погибли от пуль подоспевших гитлеровцев.

Лишь одному участнику этой группы Ерохину удалось в конце июля выбраться из города и перейти линию фронта. В дни боев за Орел он возвратился в город с одной из первых групп советских разведчиков. Затем он ушел с наступающей Красной Армией на запад. В августе 1944 года Василий Ерохин геройски погиб при освобождении территории советской Латвии.

За весь период пребывания в городе Орле оккупанты не смогли восстановить и пустить ни одного сколько-нибудь крупного предприятия. Рабочие, загнанные насилием и голодом в открытые немцами авторемонтные и механические мастерские, всячески тормозили их деятельность, при каждом удобном случае ломали и уничтожали оборудование.

Была в городе Орле и непокоренная гитлеровцами территория -это так называемая "русская больница".

Она возникла 3 октября 1941 года после внезапного захвата Орла немецко-фашистскими войсками. В орловском окружном военном госпитале осталось 550 тяжелораненых советских воинов. Столько же их находилось в небольших госпиталях города. Славные и героические военные врачи СП. Протопопов, Б.Н. Гусев, А.А. Беляев и начальник армейской госпитальной базы бригадный военный врач В.А. Смирнов не оставили раненых. Гитлеровцы потребовали освободить помещение военного госпиталя от раненых. Военные врачи и население перевезли советских раненых в областную больницу. Рискуя жизнью, В.А. Смирнов и начальник хозяйственной части окружного военного госпиталя Петухов тайно забрали и доставили в "русскую больницу" медицинские и перевязочные средства. Они были надежно спрятаны в потайных местах и использовались для лечения воинов и советских людей. Медицинские работники с помощью населения организовали снабжение продуктами "русской больницы".

Вскоре началась патриотическая подпольная деятельность медиков "русской больницы". Вблизи нее находился лагерь военнопленных, которым не оказывалась медицинская помощь. В нем была высокая смертность. Медицинский персонал "русской больницы" установил контакт с врачами лагеря, организовал лазарет, снабжал его лекарственными средствами и бинтами. Немецкий комендант разрешил временно помещать в "русскую больницу" тяжело раненых, а в инфекционное отделение - больных тифом и дизентерией. Это отделение возглавлял врач-патриот Владимир Иванович Турбин. Пользуясь этим, лазаретные медработники доставляли в "русскую больницу" не только больных, но и под видом больных здоровых людей, а оттуда им помогали бежать, списывая, как умерших. В июле 1943 года таким путем были спасены и возвратились в строй шестеро раненых в воздушном бою советских летчиков. Люди в белых халатах не только лечили раненых, но и все делали, чтобы после выздоровления они не попали в плен.

Когда город Орел был освобожден советским войсками, "русская больница" передала советскому командованию свыше 200 солдат и офицеров, а прибывший сюда представитель воздушной армии принял 22 боевых летчика.

Деятельность медиков "русской больницы" получила высокую оценку главного хирурга Советской Армии академика Николая Ниловича Бурденко. 24 работника - врачи, сестры и санитарки - за спасение от смерти и фашистской неволи советских бойцов были удостоены высоких правительственных наград.

Орловское подполье успешно выполнило задание центра об обнаружении места сосредоточения ударных танковых группировок гитлеровцев перед началом Курской битвы. Оно получило сообщение, что по данным глубокой разведки немецкое командование перебросило к Орлу одно из крупных танковых соединений. Перед подпольщиками была поставлена важная оперативная задача: срочно установить, где находится этот бронированный опасный противник. Выполнить это задание руководство подполья поручило разведчику Александру Георгиевичу Бредихину. Он был коренной орловец в возрасте за сорок лет. Невысокий, кряжистый человек, заросший густой бородой. А.Г. Бредихин возглавлял бригаду рыбаков, созданную гитлеровцами. Его бригада рыбаков действовала легально. Она имела в своем распоряжении грузовую автомашину, три лодки и сети. Бригада занималась рыболовством на реке Оке от станции Думчино до верховьев, на ее притоках Орлике, Цне, Ицке, Ракитне. Рыбаки посещали Волховский район. Для успешного выполнения агентурного задания важным было то обстоятельство, что в зоне промысла маршруты на выезд определяли члены бригады рыбаков.

Подполье получило серьезные возможности для разведгруппы с приходом в нее А.Г. Бредихина. И это прежде всего потому, что он имел неограниченные возможности выезда на автомашине в "рыбные места". Александр Георгиевич свободно плавал на лодке по Оке и ее притокам. Эти водные артерии находились на территории Орловского укрепленного района. А ведь в 1943 году немецко-фашистское командование решило сосредоточить на землях бассейна рек Оки, Ракитни, Кромы, Ицки войска для нанесения главного удара в операции "Цитадель" в районе станции Поныри. Стратегическая обстановка на Курском выступе весной 1943 года определяла большую вероятность сосредоточения бронированной армады немцев в районе Оки и ее притоках, выше названных.

После получения боевого агентурного задания "Бригада рыбаков" А.Г. Бредихина в составе его самого и братьев Валентина и Николая Морозовых решила начать рыбалку в Кромском районе. Бредихин выписал у своего шефа путевку и как всегда, сел шофер-немец. По пути до Кром бригадир и он же командир разведгруппы зорко смотрел по сторонам, но никаких признаков большой танковой группировки немцев не было видно. Рыбаки проехали почти 15 километров за Кромы, и зоркое наблюдение за окрестными местами не выявило признаков бронетанковых войск врага. Свернули с шоссе влево и проселком продолжали ехать на юг, к реке Ракитне. "Там и начнем, - сказал бригадир. - В этих местах должна быть крупная рыба".[23]

У деревни Моховое грузовая автомашина вдруг уперлась в шлагбаум, перегородивший дорогу. Два автоматчика тщательно осмотрели содержимое кузова, обыскали пассажиров, а предъявленные документы один из часовых, не читая, опустил в карман. На горячее объяснение немца-шофера солдаты не обратили никакого внимания и под конвоем повели грузовик в деревню.

И тут Бредихин понял причину столь бесцеремонного обращения с его бригадой: около каждого дома, во дворах, под деревьями стояли танки. "Это и есть то, что мне нужно,"[24] - подумал он.

Офицеры-штабисты учинили допрос. Ни документы, ни объяснения рыбаков и шофера-немца не возымели действия. Задержанных загнали в погреб и поставили автоматчика. Лишь на другой день из Орла приехал сам шеф рыбаков, и их отпустили.

Так была обнаружена танковая группировка врага, о чем немедленно было сообщено в центр.

Активно действовала против немедких войск подпольная группа в селе Протасове. Ею руководил сапожник Александр Митрофанович Баринов. Он жил в невзрачной хате на окраине села.

A.M. Баринов до начала Великой Отечественной войны работал механиком на заводе в Орле. Накануне оккупации областного центра Орловской области ему дали задание при продвижении вражеских войск восточнее Орла остаться в тылу немцев и работать в подполье против врага. С работником органов комитета государственной безопасности Договорились, что на связь к Александру Митрофановичу в нужный момент придут разведчики, дадут инструктаж с учетом обстановки и будут направлять его работу в подполье. В селе Протасове Малоархангельского района жили родственники жены Баринова. Поэтому он условился с чекистом, им руководившим, о первой встрече в селе Протасове В это село уехала жена Баринова с двумя малолетними детьми из Орла до его занятия гитлеровскими войсками.

В Протасове A.M. Баринов познакомился с председателем колхоза Макаром Павловичем Кузиным. От него он узнал о местных комсомольцах Николае Калугине, Николае и Василии Ливенцовых, Владимире Лагутине, Александре Устиновой. Вскоре, в декабре 1941 года, A.M. Баринов создал подпольную группу. Чтобы легализировать себя и законспирировать встречи со своими помощниками, он открыл сапожную мастерскую, где поселился со своей семьей.

Чтобы сапожная мастерская оправдывала вывеску, Баринов привлек к своему делу колхозника Прокофия Кузьмича Ливенцева, действительно владеющего сапожным ремеслом, и за его спиной сам сходил за сапожника.

А. Баринов и его подпольная группа собирали обширную и серьезную информацию о противнике и вели активную диверсионную деятельность. Подпольщики сожгли амбар с зерном, которое гитлеровцы объявили "собственностью германского государства". Когда оккупанты потребовали срочно закончить обмолот хлебов на полях колхозов, тогда одна за другой вспыхнули скирды; из молотилок исчезли детали, без которых машины не могли работать.

Говорят, что на свете нет чудес, а вот в Малоархангельском и соседних районах происходили "чудеса". Стали "выпадать" куски телефонного кабеля из линий связи, тянувшихся от Малоархангельска к станции Поныри, от Глазуновки в сторону Колпны и Покровского. Однажды непонятным образом оказались спиленными телеграфные столбы на пути от деревни Гриневка до станции Малоархангельск. Потом из немецких автомашин стали исчезать магнето, а заодно - оружие и боеприпасы. Гитлеровцев, которые оказывались на дорогах вне расположения своих частей, находили мертвыми. На большаках стали появляться замаскированные обрезки досок с толстыми гвоздями, торчащими кверху. Они попортили немало автомобильных шин и причинили много хлопот немецким водителям.

Гитлеровцы расставляли на перекрестках дорожные указатели, которые потом оказывались повернуты, направляя автоколонны в сторону от заданного маршрута, внося неразбериху и сумятицу в продвижение немецких войск.

Немного позже в Протасове, Гриневке, Вавилоновке, Юдинке появились советские листовки, сводки Совинформбюро, свежие газеты "Правда" и "Известия". Эти "чудеса" были делом рук молодых подпольщиков.

Однажды к Баринову в Протасове пришла девушка и вручила пакет от заместителя командира 1-й Курской партизанской бригады. В состав этой бригады входили Дмитровский, Троснянский и Михайловский (Курская область) партизанские отряды. Бригада действовала под руководством Орловского штаба партизанского движения. Заместителем командира 1-й Курской партизанской бригады по разведке был Александр Тимофеевич Москаленко. Он категорически запрещал уход подпольщиков в лес. Основной из задач Москаленко считал разведку немецко-фашистских войск на территории Малоархангельского, Поныровского, Глазуновского, Колпнянского и Покровского районов. А.Т. Москаленко подчеркивал, что подпольщикам необходимо держать под постоянным наблюдением железную дорогу на участке Глазуновка-Малоархангельск-Поныри (на этом участке железной дороги действовали минеры-подрывники Дмитровского и Троснянского отрядов). Подпольщики должны следить за движением поездов с военными грузами, переброской войск противника по грунтовым дорогам, выявлять расположение складов, баз и других военных объектов, изучать оборо­нительные укрепления фашистов по линии Колпна-Дросково-Покровское.

Инструкция Москаленко для Баринова и его группы явилась конкретным боевым заданием, и они сразу приступили к его выполнению. Подпольщики очень удачно использовали протасовскую дамбу. Эта двухсотметровая дамба перегораживала глубокий овраг в самом центре села, удерживая обширный водоем. Она соединяла Малоархангельский большак, который одним концом упирался в станцию Малоархангельск, рассекал село Протасове надвое, составлял основную магистраль Мало-архангельска и вел дальше на Ливны.

В системе прифронтовых безрельсовых коммуникаций фашистов этот большак являлся одной из главных дорог, по которым двигались вражеские войска к передовой, а дамба была важнейшей частью большака. Местный комендант приказал протасовскому старосте организовать охрану дамбы от партизан своими силами. Баринов сумел ввести в группу охраны своих людей.

Они соорудили на дамбе дощатую сторожевую будку и день и ночь несли вахту.

Танки, автомашины с различными военными грузами и живой силой, конные обозы, автоцистерны с горючим - все, что двигалось со станции Малоархангельск к фронту, не могло миновать дамбы. Подпольщики превратили ее в своего рода контрольно-пропускной пункт, через который теперь ни днем, ни ночью не проходили неучтенными ни один танк, ни одна автомашина, ни один солдат. Ценные разведывательные сведения потом передавались в партизанскую бригаду.

В период оккупации города Людиново немецко-фашистскими войсками в 1941-1942 гг. в городе действовала антифашистская организация -Людиновская подпольная комсомольская группа. Людиновский РК ВКП(б) 4 октября 1941 г. оставил в городе для подпольной работы несколько коммунистов и комсомольца А.С. Шумавцова, который создал подпольную комсомольско-молодежную группу. В нее вошли учащиеся старших классов средней школы: А. Апатьев, В. Апатьев, Н. Евтеев, А. Лясоцкий, Р. Фирсова, сестры Александра, Антонина и Зинаида Хотеевы.

Деятельность подпольной группы направлялась командованием Лю-диновского партизанского отряда. Ее участники распространяли в городе листовки и сводки Совинформбюро, собирали разведывательные данные о противнике. Подпольщики похищали у оккупантов боеприпасы, доставали медикаменты для партизан. Людиновские патриоты совершали и диверсионные акты. Они подожгли склад с бензином и электростанцию на территории локомобильного завода, минировали шоссейную дорогу, осуществили взрыв моста через реку Ломпадь.

По доносу предателя 29-30 октября 1942 г. гестаповцы арестовали почти всю группу. После пыток комсомольцев зверски убили. Оставшиеся в живых Н. Евтеев и В. Апатьев добровольно пошли в Красную Армию и на фронте пали смертью храбрых. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 октября 1957 г. руководителю группы Шумавцову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. А. Апатьев, Лясоцкий, Александра и Антонина Хотеевы посмертно награждены орденами Ленина, В. Апатьев и Евтеев - орденами Красного Знамени. 3. Хотеева (Михаленко) награждена орденом Красного Знамени, Фирсова (Савкина) и А. Хрычикова (Ананьева) - орденами Красной Звезды. В 1960 г. в Людинове героям-комсомольцам был открыт памятник (скульптор Н.Г. Прозоровский, архитектор В.П. Федоров), в 1970 г. был открыт областной музей "Комсомольской славы" имени Героев Людиновского подполья.

О размахе подпольной борьбы с врагом в западных районах Орловской области (ныне это территория Брянской области) можно судить по такому факту: подпольные организации вели активную борьбу с фашистами в Дятьковском, Брасовском, Комаричском. Почепском, Унечском. Новозыбковском, Навлинском, Стародубском и других районах. В первый год оккупации западной части Орловской области сеть подполья укрепилась и возросла.

Вблизи Унечи, в лесу, действовал штаб подпольной организации из 9 человек. Он руководил действиями подпольных групп, которые насчитывали по 7-21 человек. Такие группы развернули свою деятельность в Унече и ее окрестностях и в Почепе. Они саботировали все распоряжения оккупантов: срывали поставки хлеба, уничтожали согнанный скот, убивали гитлеровцев, полицейских. В феврале 1942 года каратели напали на штаб, находившийся вблизи Унечи. Восемь человек из штаба скрылись, а девятый был схвачен и выдал всю подпольную сеть. В течение одного дня было арестовано и расстреляно 120 подпольщиков.

Провалов в работе подполья на западе Орловской области было немало, но на смену павшим приходили новые бойцы. Подполье было неистребимо. В Навлинском районе накануне оккупации было 6 подпольных групп, а к концу 1941 года их число возросло до 30. Это^было боевое подполье. 27 декабря 1941 года навлинские подпольщики принимали участие в успешном разгроме гарнизона немцев в районном центре - городе Навле. Подпольщики в Навле дали точную информацию партизанам о численности и расположении немецкого гарнизона. Они нанесли на карту огневые точки фашистов, составили схему расположения караулов и движения патрулей. О навлинском подполье и его действиях рассказала О. Карпова: "...6 октября 1941 года враг оккупировал ... район. Партизанский отряд ушел на свою, ранее заготовленную базу. Через 10 дней после оккупации, я, как секретарь РК ВЛКСМ, начала связываться с подпольными комсомольскими организациями...»[25] Было создано уже в период оккупации еще 13 подпольных комсомольских организаций в населенных пунктах: в Алтухово - из 5 человек, Борщово - тоже из 5-ти, в Девичьем - из 7, Салтановке - из 9, Содаровке - из 5, Пролысово - трех человек и две организации в Навле.

Клинцовские подпольщики своей борьбой с гитлеровцами сорвали их планы обеспечения немецких войск продукцией здешних предприятий. Оккупанты затратили огромные усилия и средства на восстановление в городе Клинцы на западе Орловской области нескольких небольших предприятий. Силой оружия гитлеровцы загнали в цехи советских граждан и предложили им начать работу по выполнению заказов для немецкой армии. Советские патриоты поломали оборудование предприятий и скрылись. Немцы обрушили на головы советских людей жестокие репрессии. Гестаповцы произвели многочисленные аресты и расстреляли десятки людей. Несмотря на все предпринятые немцами чрезвычайные меры, предприятия бездействовали.

Страницы: 1, 2, 3, 4