Дипломная работа: Меры длины древнерусского государства

Кроме общерусских мер, в отдельных княжествах появляются свои местные меры. Так, в новгородских документах середины XV в. встречается упоминание о мере сыпучих тел — коробье, причем эта коробья называется старой4. Коробья делилась на 4 четверти, или четки. Каждая четка в свою очередь делилась на 4 четверика5.

Что касается вместимости коробьи, то в более позднее время считалось, что на одной десятине высевается коробья ржи. Некоторые источники московского периода позволяют произвести сравнение коробьи с московскими мерами и получить более точное представление о ее реальном размере. Так, в 1588 г. трое крестьян заняли у ключника Вяжицкого монастыря коробью овса в новую меру без роста. Новая мера — это единые меры, введенные московским правитель­ством в середине XVI в. Один из заимщиков вскоре уплатил свою треть долга, и на заемной кабале сделана отметка об уплате: «По сей кабале Кузьма свою треть овса заплатил осмину с третником» '. Следовательно, треть коробьи равняется осьмине с третником. Умножив осьмину с третником на три, получим четыре осьмины. Таким образом, четыре осьмины равны одной коробье; четыре осьмины — это две четвер­ти, а одна коробья равна двум московским четвертям. Если коробья равна двум четвертям, т. е. половине кади, то легко определить и ее вес. Если кадь вмеща­ла 14 пудов ржи, то коробья — 7 пудов.

Помимо коробьи в XII—XIV вв. в Новгороде употреблялась мера зерна — дежа. Об этой мере вместимости мы знаем по берестяным грамотам. В современных диалектах дежа — квашня, но писцы берестяных грамот дежами измеряют зерно. Вместимость дежи по берестяным грамотам пока установить не удается, а в других источниках более позднего времени такого термина нет.

Можно отметить наличие особых мер сыпучих тел не только в Новгороде, но и на Двине. В двинских источниках уже с XIV в. встречается пуз как мера сыпучих тел, которой измеряется и зерно, и соль3. Объем пуза устанавливается на основании более поздних источников. Так, в духовной Максима Акинфиева Рыкован Коняшева 1654 г. содержится распоряжение заплатить его кредитору Никите Артемьеву «четверть овса да 2 пуза овса». На обороте этого документа имеется расписка кредитора в получении долга: «Никита Артемьев у Ульяны, Терентьевы дочери, а у покойного Максима Акинфиева жены, 6 пузов овса взял». Максим Акинфиев завещал уплатить четверть и 2 пуза овса, а его жена уплатила 6 пузов. Отсюда 4 пуза равны четверти, следовательно, 1 пуз равен четвертой части четверти, т.е. полуосьмине. Если четверть в XVI—XVII вв. весила четыре-шесть пудов ржи, то ее четвертая часть, или пуз, составит полтора пуда ржи. Удельный вес соли вдвое больше, чем ржи. Следовательно, пуз соли будет весить три пуда.

Были свои меры сыпучих тел и в Пскове. Основной мерой являлась зобница, делившаяся на 2 позобенья, или на 4 четвертки.

Что четвертка действительно составляла четвертую часть зобницы, легко видеть из сравнения дешевых цен на хлеб в 1466 и 1476 гг., которое дано Псковской летописью. В одном случае указывается цена целой зобницы — 18 денег, в другом — цена четвертки — 4,5 деньги. Это соотношение совершенно правильно — 4,5 является четвертой частью 18. Из правильного соотношения цен можно сделать вывод и о правильном соотношении объемов.

Упоминания зобницы встречаются с начала XIV в. В середине XV в. в Пскове произошло некоторое изменение мер. Название меры сохранилось, но объем ее был увеличен («прибавиша псковичи зобницы»). Отношение старой зобницы к новой показано А. И. Никитским. По его исследованию, зобница второй половины XV в. больше старой зобницы на одну треть. Эта разница устанавливается путем сравнения дешевых цен на хлеб в первой в во второй половине века. В 1434 г. в Пскове зобница ржи стоила 9 денег. Для второй половины века имеются сведения для 1464, 1467 и 1476 гг. При сходных условиях, т.е. при большом урожае, зобница ржи ценилась в это время в 17—18 денег. Если взять цены 1434 г. — 9 денег и 1476 г. — 18 денег, то отношение старой зобницы к новой будет 1: 2. Новая зобница больше старой вдвое. Но едва ли такое заключение будет правильным. Летопись, рассказывая о дешевых ценах на хлеб в 1434 г., подчеркивает исключительно благоприятные условия этого года и отмечает, что хлеб был дешев и его было много. Такого указания для второй половины века в летописи нет. Поэтому будет правильнее взять средние дешевые цены на хлеб в Пскове в первой половине XV в. и сравнить их со средними дешевыми ценами второй половины века. Эти расчеты и делает А. И. Никитский. Для 1427 г. имеется указание на дешевизну хлеба: «По 7 зобниц на полтину». В 1434 г. зобница ржи продавалась по 9 денег. Псковские деньги были тождественны с новгородскими. В новгородском рубле было 216 денег, в полтине, следовательно, 108 денег. Цена 7 зобниц на полтину Дает на одну зобницу 15,5 деньги. Дешевая цена на хлеб в Пскове в первой половине XV в. колебалась между 9 и 15,5 деньги. А. И. Никитский принимает для первой половины XV в. среднюю дешевую цену зобницы ржи — 12 денег. Для второй половины века он определяет среднюю цену в 18 денег. Сопоставле­ние этих данных приводит к заключению, что старая зобница составляет две трети новой.

Какова же вместимость зобницы? Понятие о вместимости новой зобницы ржи дает сравнение цеп нов­городской коробьи в псковской зобницы ржи во второй половине XV в. В это время новгородская коробья ржи ценилась в 10 новгородских денег. В Пскове в том же году, для которого известна цена новгородской коробьи, зобница ржи продавалась по 20 псковских денег. Как уже упоминалось, новгородские и псков­ские деньги тождественны. Следовательно, зобница ценилась вдвое дороже коробьв. При прочих равных условиях можно сделать заключение, что зобница вдвое больше коробьи. Объем коробьи был уже опре­делен в 7 пудов ржи. Таким образом, зобница вмещала 14 пудов ржи'. Другими словами, новая псковская зобница совпадает с общерусской кадью, является ее псковским названием. На основе этих данных можно определить объем и старой зобницы. Равная 2/з новой зобницы, старая зобница вмещала 9'/з пуда ржи.

Выводы.

Основной общерусской мерой сыпучих тел в период феодальной раздробленности Руси является кадь= = 2 половинкам = 4 четвертям = 8 осьминам. Счита­ется, что кадь этого периода вмещала 14 пудов ржи, что составляет 229,32 кг.

Кадь иногда называлась бочкой, или оковом.

Кроме кади были в местные меры. В Новгороде употреблялась коробья = 4 четверткам = 16 четверикам. Новгородская коробья соответствовала половине общерусской кади и вмещала 7 пудов ржи.

На Двине встречается мера сыпучих тел— пуз. Пуз равен 1/4 общерусской четверти, или полуосьмине.

В Пскове мера сыпучих тел называлась зобнпцей. Зобница = 2 позобеньям = 4 четверткам. Зобница в первой половине XV в. составляла 2/з общерусской кади, во второй же половине XV в. была увеличена и по объему совпадала с общерусской кадью.

§ 5. Меры жидких тел.

Сохранившиеся источники не дают представления о большом разнообразии мер жидкостей в период феодальной раздробленности. Едва ли это объясняется отсутствием такого разнообразия. Скорее всего, это зависит от недостатка дошедших до нас источников. Можно сделать некоторые наблюдения в отношении мер жидкостей Новгорода и Пскова. Среди новгородских мер жидкостей источники упоминают бочку, насадку, ведро. В Пскове жидкости измерялись бочками, ведрами, корцами.

Новгородские писцовые книги XV — начала XVI в. позволяют установить отношения между бочкой, насадкой в ведром. Так, одна бочка и 20 ведер пива уравнены с тремя бочками. Отсюда следует вывод, что одна новгородская бочка содержала 10 ведер. Тот же источник дает материал и для установления отношения между бочкой и насадкой, насадкой и ведром.

19 бочек, 1 насадка и 15,5 ведра пива уравниваются с 20 бочками и 8 ведрами.

Решим эту задачу: 19 бочек + 1 насадка + 15,5 ведер = 20 бочкам + 8 ведер;

1 насадка + 15,5 ведра — 8 ведер = 20 бочкам — 19 бочек;

1 насадка + 7,5 ведра = 1 бочке, шли 10 ведрам.

Отсюда насадка = 2,5 ведра. Следовательно, в бочке 4 насадки. Система новгородских мер жидкостей, таким образом, принимает следующий вид:

бочка = 4 насадкам = 10 ведрам;

насадка = 2,5 ведра.

Что касается объема ведра, то для рассматриваемого времени нет точных данных для его определения. В Москве в XVII в. вышина ведра считалась 8 вершков. В восьмивершковое ведро при диаметре в 5 вершков могло вместиться около 30—33 фунтов воды.

В источниках встречаются упоминания и о псковских мерах жидкостей, но без указания отношения между отдельными мерами. Так, в ст. 115 Псковской судной грамоты содержится запрещение княжеским мужам держать корчмы в Пскове и его пригородах и «ни в ведро, ни в корец, ни бочкою меду не продавати».

Выводы.

В Новгороде в период феодальной раздробленности Руси употреблялись в качестве мер жидкостей бочка, насадка и ведро. Бочка = 10 ведрам; насадка = 2,5 ведрам. В Пскове употреблялись бочка, ведро и корец.

§ 6. Меры веса.

В период феодальной раздробленности не наблюдается никаких серьезных изменений в тех весовых единицах, которые сложились в более раннее время. Правда, можно назвать одну весовую единицу — почку, которая как будто не встречается в памятниках древнерусского государства. Например, в описания путешествия тверского купца Афанасия Никитина в Индию рассказывается, что в Индии добывают алмазы и «продают почку до пяти рублев».

На основании более поздних источников, в частности «Торговой книги», удается установить, что почка составляла 1/25 часть золотника. Почка — очень мелкая весовая единица и употреблялась главным образом при определении веса монет во Время их чеканки. В переводе на современный вес почка равняется 0,17 г.

Кроме того, употреблялась еще более мелкая единица — пирог, равный около 0,04 г. К концу XV в. эта мелкая весовая единица почти выходит из употребления. «Торговая книга» о пироге не упоминает. Тем не менее, пирог встречается в некоторых источниках даже середины XVII в.

От XIII в. сохранилось упоминание еще об одной весовой единице — капи. В договоре Великого Новго­рода с немецкими городами и Готландом, заключенном в 1269 г., имеется такое условие: «Весы и гири для серебра и другого товара, который на весах взвешивается, держать ровно и правильно. В капи быть весу 8 ливонских фунтов». Ливонский фунт, или лис-фунт, — величина достаточно определенная. В некоторых русских источниках лисфунт называется пуд-ком и принимается равным половине русского пуда. Отсюда капь, равная 8 ливонским фунтам, весит 4 пуда, или 65,52 кг.

Выводы.

В период феодальной раздробленности в качестве мер веса употребляются следующие единицы: берковец, капь, пуд, гривна или гривенка, почка, пирог.

§ 7. Денежный счет.

Начиная с последнего десятилетия X в. и особенно в XI в. основными монетами, имевшими хождение на территории Руси, как это подтверждается найденными кладами, были западноевропейские монеты — немецкие, англосаксонские, Датские. В письменных источниках этого времени встречаем такие искаженные названия западноевропейских монет, как «шеляг» — от английской монеты "шиллинг», «пенязь» — от латинского «пенязь», 1 «Грамоты Великого Новгорода и Пскова», стр. 61. итальянского «пенни», немецкого «пфеннинг». В первой четверти XII в. эти монеты исчезают.

Период между XII и XIV вв. получил название «безмонетного». В нумизматической и общеисторической литературе распространено мнение, что на сме­ну монетам в XII—XIV вв. пришли серебряные слитки. Однако как крупные денежные единицы слитки могли использоваться для платежа лишь в крупных торговых операциях. Между тем, необходимость в мелкой монете в этот период не только не уменьшилась, но и увеличилась, так как именно в XII—XIV вв. в русском ремесле происходят значительные изменения, ремесленники от работы «по заказу» начинают переходить к изготовлению продукции на рынок. Естественно, что в связи с этим потребность в мелких денежных единицах могла только вырасти. Отказ от монеты был вызван не внутренним состоянием русской экономики, а значительным сокращением поступления серебра. Древняя Русь не имела собственных источников серебра. Потребность в серебре удовлетворялась ввозом главным образом иностранной монеты — с Востока и из стран Западной Европы.

Встает вопрос, какова же была форма розничного денежного обращения в «безмонетный» период? Пока этот вопрос нельзя считать решенным. В. Л. Янин выдвигает гипотезу, согласно которой в Древней Руси в «безмонетный» период средством обращения являлись товаро-деньги. Он считает, что роль денег могли выполнять некоторые стандартные и широко распространенные изделия промышленного производства: бусы, стеклянные браслеты, шиферные пряслица. Другую гипотезу выдвигает А. Л. Монгайт, который высказывается за возможность употребления «меховых» денег наряду с металлическими. Он отвергает предположение В.Л. Янина о хождении товаро-денег как средства обращения. Таким образом, гипотеза об обращении мехов в качестве денег распространяется в данном случае на «безмонетный» период (XII-XIV вв.).

По мнению В. Л. Янина, употребление мехов в качестве средства обращения экономически возможно, но мех не мог стать всеобщим эквивалентом, определяющим денежное обращение. Мех быстро стирался, следовательно, шкурка теряла свою ценность. Сохранение системы денежного счета, а следовательно, и постоянной оценки шкурки независимо от ее состоя­ния превращало меха в кредитные деньги. Но в условиях феодализма кредит возможен в очень узких территориальных рамках. Только на очень небольших территориях можно предположить применение меховых шкурок в качестве средства обращения. Так, например, в области охотничьего промысла шкурками пушных зверей (главным образом белкой) могли выплачиваться подати и различные поборы.

Приходится признать, что пока нет окончательного решения - о реальном содержании денежных единиц, упоминаемых в письменных источниках периода феодальной раздробленности в «безмонетный» период, — кун, резан, векш.

Следует лишь подчеркнуть, что и в «безмонетный» период всеобщим эквивалентом оставалось серебро, так как товаро-деньги или меха могли употребляться только в мелких торговых операциях. В сфере круп­ной торговли безраздельно господствовало серебро.

С конца XII в. понятие денег обозначается термином «серебро». Этот термин отражал суть денежной системы периода феодальной раздробленности.

В период феодальной раздробленности единственной реально существующей денежной серебряной единицей был гривна. Таким образом, гривна из счетной денежной единицы — гривны кун — превратилась в гривну серебра.

По источникам можно проследить, что стоимость гривны серебра была в четыре раза больше стоимости гривны кун. В Смоленской грамоте 1229 г. указано, что следует считать «за гривну серебра по 4 гривны кунами». Весовая гривна отрывается от гривны, которая образовалась из определенного числа денежных единиц.

Весовое содержание гривны серебра помогают установить археологические находки. Встречается два типа гривен. Первый тип — южный, или так называемый киевский; это гривна в виде ромбика, обрезан­ного сверху и снизу, весом около 140—160 г, встречается в кладах, относящихся ко времени не позже начала XIII в. Гривна второго типа — северного, или новгородского, напоминает по форме ладью, иногда с желобком в центре. Вес этой гривны 195—204,5 г. Существование гривен различного веса позволяет говорить о наличии в «безмонетпый» период двух местных денежных систем — северной в южной.

Существование двух систем денежного счета отразилось в местной терминологии денежного обраще­ния. Так, в Смоленской грамоте 1229 г. встречаются смоленские куны и смоленские ногаты.

Основные единицы (гривны) северорусской и южнорусской денежных систем существовали в виде слитков. Фракциями гривны являлись куна, ногата, векша. По Пространной редакции «Русской правды», как уже упоминалось, можно установить следующее соотношение гривны, ногаты и куны: гривна = 20 ногатам = 50 кунам. Соотношение гривны и векши оп­ределяется предположительно: гривна = 150 векшам. Векша механически заменила веверицу. Исчезла резана, ее место заняла куна, уменьшившаяся вдвое.

Во время татаро-монгольского ига в середине XIV в. в Рязанском княжестве имеют хождение монеты Золотой Орды, так называемые джучидские монеты. Их находят в ряде кладов вместе с новгородскими слит­ками. Можно проследить официальное превращение джучидского диргема в русскую монету: диргем снабжается причеканкой русских букв или геральдического знака — рязанской тамги, или «мордки».

Почти одновременно с обращением джучидских монет начинают употребляться пражские гроши.

Во второй половине XIV в. была возобновлена чеканка монеты. Раньше всех чеканку монеты возобно­вила Москва. Несколько позже свою монету стали чеканить Новгород, Тверь, Рязань, Псков и др. Появление оригинальной русской монеты сопровождается и появлением новой терминологии. На смену традиционным денежным терминам — куне ногате, резане, векше — приходят новые — деньга, алтын, рубль.

Деньга — монета, на основе которой сложился новый денежный счет. В русских письменных документах этот термин появляется в конце XIV в. Слово «деньга» татарского происхождения; деньгой назывались определенные монеты.

Алтын — счетно-денежное понятие и сравнительно недолгое, во второй половине XVII в. и начале XVIII в. — название монеты. Слово «алтын» обычно производят от татарского «алты» — шесть. Но само слово «алтын» в татарском языке отсутствует. Оно могло быть создано в русском языке на основе татарского слова. Поэтому прямого заимствования алтына как счетного понятия от татар не могло быть. Счет на алтыны возник в Центральной и Восточной Руси в XIV в., когда в денежном обращении впервые появилась деньга. С XVI в. алтын стал общепринятой счетной единицей. Во второй половине XV и в XVI вв. алтын состоял из шести денег, но содержание алтына для конца XIV — начала XV в. неясно. Существуют различные точки зрения. По мнению И. Г. Спасского, равенство алтына шести московским деньгам было присуще алтыну уже в момент его возникновения в вполне соответствует смыслу термина «алтын», в ос­нове которого лежит слово «шесть». В.Л. Янин считает, что первоначально в алтыне считалось три московских деньги и лишь во время денежной реформы при Василии Темном алтын стал шестиденежным. Рубль в источниках появляется во второй половине XIII в. Эта платежная единица явно относится к области обращения серебра. Слово «рубль» сменило гривну, которой называется слиток серебра определенного веса. После возобновления чеканки русских монет рубль превратился в меру определенного числа монет, т. е. стал счетным понятием.

Изменения, происшедшие в русской денежной системе в XIV в. в связи с возобновлением чеканки монет, неоднократно привлекали к себе внимание исследователей в породили различные мнения в решении вопроса происхождения и сложения денежного счета XIV—XV вв. Дискуссионной явилась прежде всего проблема — коренным ли образом изменилась структура русской денежной системы?

В основу концепции, выразителем которой был И.И. Кауфман, положена языковая разница в терми­нологии. Новые термины, появившиеся в системе денежного счета — деньга, алтын, — по этой концепции свидетельствуют о татарском влиянии, связаны с татарской денежной системой. Основанием для такого вывода послужило весовое равенство двух татарских монет трем московским, выпущенным Дмитрием Донским. Глубокого анализа татарских денежных норм Кауфман не производил. Источники изучены им весьма поверхностно.

Вторая концепция происхождения денежных систем XIV в. связывает новые системы чеканки с древними русскими системами денежного обращения и устанавливает, прежде всего, связь с древнерусской гривной. Основными признаками, указывающими на связь денежных систем, являются:

1) сохранение в новой системе денежного счета термина «гривна»;

2) рубль появился в обращении еще в «безмонетный» период. Первые упоминания в источниках о рубле относятся к XIII в.;

3) в ранний период обращения новой русской монеты — деньги — наряду с ней имеют хождение гривны — слитки серебра. Эти слитки даже клеймятся штемпелями денег. Хождение в одно и то же время деньги и гривны-слитка не порождает двойного денежного счета;

4) по-видимому, новая терминология в денежном счете — деньга и алтын — ведет свое происхождение из Рязани, где деньгой был обозначен джучидский дирхгем, а алтыном — два дирхгема. Предполагается, что дирхгем равен рязанской резане, а алтын равен шести рязанским веверицам. По мнению В.Л. Янина, это существенное доказательство преемственности старой и новой систем денежного счета.

Таковы доказательства преемственности нового денежного счета от старых русских норм «безмонетного» периода. Эта концепция была высказана еще в XVIII в. В. Н. Татищевым и И. Н. Болтиным, а в XIX в. и начале XX в. аргументирована М. Заболоцким и Н. И. Булычевым, но окончательно она не была обоснована. Примерно до середины 40-х годов XX в. в трудах по нумизматике отражены как концепция татарского происхождения денежного счета, так и концепция преемственности новых денежных единиц от старых русских денежных норм.

В середине 40-х годов концепция татарского происхождения денежных единиц, сформулированная И. И. Кауфманом, подверглась серьезной критике в работах Г. Б. Федорова, И. Г. Спасского, В. Л. Янина, Н. Д. Мец. Ошибочность положения Кауфмана в настоящее время не вызывает сомнений, но ее пересмотр выдвинул новые спорные вопросы: вопрос о норме монетной чеканки в момент ее возобновления и изменения в норме чеканки монеты с конца XIV в. и в XV в. Эти вопросы не решены окончательно. Не решен, прежде всего, вопрос об исходной норме чеканки монеты. В нумизматической литературе высказано две точки зрения: первая — в рубле Дмитрия Донского считали 100 денег; рубль в 200 денег появился в начале XV в. в результате падения веса деньги в первой четверти XV в.; вторая — в рубле Дмитрия Донского сразу считали 200 денег. Изменение веса монет не отразилось на особенностях денежно счета.

Один из ислледователей, Г.Б. Федоров, подвергнув критике концепцию И. И. Кауфмана, развил и уточнил концепцию 100-денежного рубля'. По этой концепции слово «рубль» толкуется прямолинейно, как происходящее от «рубить». Именно этой точки зрения придерживались еще в XVIII в. В. Н. Татищев и И. Н. Болтин.

Г.Б. Федоров основой московской монетной стопы считает слиток серебра весом около четверти фунта (102,378 г), т.е., по его мнению, московская система произошла от древнерусской весовой системы — от северной гривны весом около 204 г, которая имела хождение в «безмонетный» период. Таким образом, устанавливается, что никакой зависимости русской монетной стопы от татарской не было, что русская монетная система развивалась самостоятельно. Денежная система XIV—XV вв. была непосредственно связана с древнерусской денежной системой. Но установление происхождения московской монетной стопы еще не объясняет вопроса о дальнейшем развитии и сложении денежного счета.

По мнению Г.Б. Федорова, гривна серебра «переживает ту же эволюцию веса, что в обычная монета, т. е. медленное и постепенное падение веса». Слиток серебра, весивший в XII в. около 204 г, постепенно потерял приблизительно 4,6% веса и к XIV в. стал равен 195 г. Потеря веса гривны объясняется Г.Б. Федоровым как обычный процесс, характерный для монетных единиц средневековой монетной системы. В конце XIII в. и в XIV в. встречаются слитки серебра половинного веса; они получались либо путем разруба слитков старого веса, либо специально отливались в половину веса гривны. Слитки нового веса распространяются в северо-восточных русских землях. В Новгороде слитки половинного веса почти не встречаются. Очевидно, падение веса гривны явилось следствием татарского завоевания, которое всей своей тяжестью обрушилось па северо-восточные земли.

В связи с появлением новой гривны половинного веса возник термин «рубль». Новая гривна получалась от разруба старой гривны пополам. Гривна, разрубленная пополам, стала называться рублевой грив­ной, или рублем. В северо-западных областях (Новгород), не подвергшихся татарскому завоеванию, сохранилась старая гривна полного веса, но со време­нем (в XIV в.) и на нее из северо-восточных земель перешло название «рубль». Распространение на новгородскую гривну названия «рубль» объясняется политико-экономическим влиянием Москвы. В XV в. влияние Москвы было уже значительным, поэтому терминология, применяемая в Москве, стала распространяться и в других местах.

Гривной называлась, наряду с денежной единицей, весовая единица. Одно в то же название денежной и весовой единицы было неудобно и вносило путаницу. Термин «гривна», как обозначающий денежную единицу, постепенно был вытеснен термином «рубль». С XIV в. термин «рубль» везде заменяет старый термин «гривна серебра». Он встречается во всех пись­менных источниках. Рублем с этого времени обозначается основная денежная единица.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7