рефераты бесплатно
 
Главная | Карта сайта
рефераты бесплатно
РАЗДЕЛЫ

рефераты бесплатно
ПАРТНЕРЫ

рефераты бесплатно
АЛФАВИТ
... А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

рефераты бесплатно
ПОИСК
Введите фамилию автора:


Земские соборы

Земские соборы

План.

1. Земские соборы.

2. Сказание о соборе 1550 г.

3. Разбор сказания.

4. Состав соборов 1566 и 1598 гг.

5. Служилые и торговопромышленные люди в их составе.

6. Земский собор и земля.

7. Значение земского представительства.

8. Порядок соборных совещаний.

9. Значение соборного крестоцелования.

10. Связь соборов с местными мирами.

11. Происхождение и значение земских соборов.

12. Мысль о все земском соборе.

...Земские соборы. Этому органу в нашей литературе усвоено название

земского собора, а в памятниках XVII в. он называется иногда “советом всея

земли”. До конца XVI в. земский собор созывали четыре раза: в 1550, 1566,

1584 и 1598 гг. Надобно рассказать, при каких обстоятельствах и в каком

составе созывались эти собрания, чтобы понять их характер и значение.

Сказание о соборе 1550 г. Первый. собор был созван Иваном IV в пору

крайнего правительственного возбуждения царя. Венчание на царство с

принятием царского титула, женитьба и вслед за тем страшные московские

пожары, народный мятеж, казанские и крымские набеги - все эти треволнения с

самого начала 1547 г. поочередно то поднимали, то повергали в уныние его

неустойчивый дух. Он долго не мог оправиться от впечатления московских

пожаров и через три с лишком года на Стоглавом соборе описывал свой

тогдашний испуг с живостью только что пережитой минуты: тогда “вниде страх

в душу мою и трепет в кости моя, и смирися дух мой, и умилихся и познах

своя согрешения”. Тогда он решился покончить и с боярским правлением, и со

своей легкомысленной юностью и хлопотливо принялся за государственные дела.

Он начал искать вокруг себя людей и средств, которые помогли бы ему

поправить положение дел. При таком настроении царя созван был собор 1550 г.

До нас не дошло деяния или протокола этого собора, и мы не знаем ни его

состава, ни подробностей его деятельности. Но о нем сохранился такой

рассказ. На двадцатом году своего возраста царь Иван, видя государство в

великой туге и печали от насилия сильных, умыслил всех привести в любовь.

Посоветовавшись с митрополитом, как бы уничтожить крамолы и утолить вражду,

царь “повелел собрать свое государство из городов всякого чина”. В

воскресный день царь вышел с крестами на московскую Красную площадь и после

молебна с лобного места сказал митрополиту: “Молю тебя, святый владыко,

будь мне помощник и любви поборник. Знаю, что ты добрых дел и любви

желатель. Сам ты знаешь, что я после отца своего остался четырех лет, а

после матери осьми лет”. Изобразив затем яркими чертами беспорядки

боярского правления в продолжение своего несовершеннолетия, царь вдруг

бросил в глаза присутствовавшим на площади боярам запальчивые слова: “0

неправедные лихоимцы и хищники, неправедный суд по себе творящие! Какой

теперь ответ дадите нам - вы, многие слезы на себя воздвигшие? Я чист от

этой крови; ждите своего воздаяния”. Потом царь поклонился на все стороны и

продолжал: “Люди божии и нам дарованные богом! Молю вашу веру к богу и к

нам любовь; ныне нам ваших обид и разорений и налогов исправить

невозможно... молю вас, оставьте друг другу вражды и тяготы свои... я сам

буду вам судия и оборона, буду неправды разорять и хищения возвращать”.

Разбор сказания. Этот рассказ возбуждает много недоразумений. Прежде

всего, как понять выражение повеле собрати свое государство из городов

всякого чину? Здесь больше намеков, чем слов. Раскрывая эти намеки, можно

так перевести эту лапидарную фразу: царь повелел вызвать из областей своего

государства представителей всех чинов. Но не видно, были ли это выборные

люди и какие именно чины, звания или классы они представляли. Трудно также

понять, почему тронная речь, которою царь открыл собор, была произнесена не

в палате кремлевского дворца, а на Красной площади. Было ли это только

первое, публичное заседание собора в обстановке древнерусского народного

митинга с крестным ходом и молебном, или вся деятельность собора

ограничилась речью царя. Сохранившееся сказание ничего больше не говорит о

соборе, а только приводит другую речь, какую сказал царь в тот же день

Алексею Адашеву, поручая ему принимать и рассматривать челобитные от бедных

и обиженных. Вероятно, тогда учрежден был Челобитный приказ, т. е. Комиссия

прошений, на высочайшее имя приносимых, и Адашев был назначен начальником

этого нового приказа. И самая речь царя производит странное впечатление. В

ней много темперамента; но она могла быть более последовательной. Читая ее,

прежде всего подумаешь, что это был царский призыв всего народа, всех его

классов ко взаимному всепрощению и дружной деятельности на общую пользу:

принимая бразды правления в свои руки, государь становился прямо перед

своим народом и призывал высшего пастыря церкви и всю свою землю в лице ее

представителей помочь ему в установлении государственного порядка и

правосудия; верховная власть хотела прямо и откровенно объясниться с

народом, указать ему направление, в каком она будет действовать, примирить

враждебные стремления различных элементов. Но призвав митрополита быть

“любви поборником”, царь продолжал резким, бранчивым обличением всего

боярства в самовластии и хищничестве и собор, созванный с целью всех

помирить, открыл воззванием чуть не к междоусобной войне. Да еще вопрос,

есть ли эта речь исторический факт, а не просто чье-нибудь ораторское

произведение, подобное речам, какие античная историография любила влагать в

уста своим Фемистоклам и Катонам. Дело в том, что в первую половину

царствования Ивана, при митрополите Макарии и при его участии, был

продолжен и дополнен большой русско-исторический сборник, Степенная книга,

названная так потому, что рассказ в ней расположен по великокняжениям, а

великокняжения - по степеням, т. е. поколениям, в генеалогическом порядке.

В списке Степенной, писанном еще при Макарии, нет ни царской речи и

никакого известия о соборе 1550 г.; но то и другое оказалось в позднем

списке Степенной XVII в. и притом, как выяснил проф. Платонов, на особом

листе, вклеенном в текст рукописи и писанном другим почерком. Впрочем,

каково бы ни было происхождение соборной царской речи, трудно заподозрить

самое событие. В следующем, 1551 году для устройства церковного управления

и религиозно-нравственной жизни народа созван был большой церковный собор,

обыкновенно называемый Стоглавым, по числу глав, в которые сведены его

деяния в особой книге, в Стоглаве. На этом соборе, между прочим, было

читано собственное “писание” царя и также сказана им речь. Это многословное

писание, составленное в духе византийскомосковского витийства, имеет тесную

внутреннюю связь с речью на Красной площади: в нем слышатся те же

нестройные ноты покаяния, прощения и раздражения, мира, смирения и вражды.

И в речи, обращенной к церковному собору, царь говорил, что в предыдущее

грето он с боярами бил челом отцам собора о своем согрешении и святители

благословили и простили его и бояр в их винах. Царь, очевидно, разумел

собор предыдущего, 1550 года, на котором присутствовали и русские иерархи.

По всем этим чертам первый земский собор в Москве представляется каким-то

небывалым в европейской истории актом всенародного покаяния царя и

боярского правительства в их политических грехах. Умиротворение народа и

самого царя, встревоженных внешними и внутренними бедами, было, очевидно,

важнейшим нравственным моментом, объясняющим цель и значение первого

земского собора. Но из дальнейших слов царя на Стоглавом соборе видим, что

в 1550 г. было возбуждено немало и других, чисто практических дел,

обсуждались и решались важные законодательные вопросы. Царь докладывал

святителям, что прошлогодняя его заповедь боярам помириться на срок со

всеми христианами царства во всяких прежних делах исполнена. Мы уже знаем,

что это было предписание кормленщикам покончить спешно мировым порядком все

тяжбы с земскими обществами о кормлениях и что это именно предписание

надобно разуметь в обращенной к народу мольбе царя на Красной площади

“оставить друг другу вражды и тяготы свои”. Потом царь положил на Стоглавом

соборе новый Судебник, представляющий исправленную и распространенную

редакцию старого дедовского Судебника 1497 г., на пересмотр которого он

получил от святителей благословение на том же прошлогоднем соборе. К этому

царь прибавил, что он устроил по всем землям своего государства старост и

целовальников, сотских и пятидесятских и “уставные грамоты пописал”, и

просил отцов собора рассмотреть эти акты и, обсудив их, подписать Судебник

и уставную грамоту, “которой в казне быти”. Значит, с земским собором 1550

г. прямо или косвенно связан был целый ряд законодательных мер, нами уже

изученных, целый план перестройки местного управления. Этот план начинался

срочной ликвидацией тяжб земства с кормленщиками, продолжался пересмотром

Судебника с обязательным повсеместным введением в суд кормленщиков выборных

старост и целовальников и завершался уставными грамотами, отменявшими

кормления. Ряд этих грамот, как мы знаем, появляется именно с февраля 1551

г., когда царь докладывал о них Стоглавому собору. Из слов царя можно

заключить, что при составлении местных уставных грамот была выработана еще

общая, как бы сказать, нормальная уставная грамота, которая, как

образцовая, должна была храниться в государственном архиве и которую царь

предложил отцам Стоглавого собора на рассмотрение вместе с новоисправленным

Судебником: она содержала, по-видимому, общие основные положения,

применявшиеся в отдельных грамотах к местным условиям. На нее указывают и

местные грамоты, предписывая излюбленным судьям “судити и управа чинити по

Судебнику и по уставной грамоте, как есмя уложили о суде во всей земле”. Из

всего сказанного можно заключить, что главным предметом занятий первого

земского собора были вопросы об улучшении местного управления и суда.

Соборы 1566 и 1598 гг. Так вскрывается связь первого земского собора

с устройством местного управления. Но надобно еще видеть отношение земского

собора к самим местным обществам: только тогда можно будет достаточно

выяснить, как зародилась в московских умах идея соборного

представительства. Для этого предстоит рассмотреть состав земских соборов

XVI в. Материалы для такого изучения дают соборы 1566 и 1598 гг. Первый был

созван во время войны с Польшей за Ливонию, когда правительство хотело

знать мнение чинов по вопросу, мириться ли на предложенных польским королем

условиях. Второму собору предстояло избрать царя, когда пресеклась

царствовавшая дотоле династия Калиты. Сохранились акты или протоколы обоих

соборов, приговорный список 1566 г. и утверженная грамота 1598 г. об

избрании Бориса Годунова на царство. В обоих актах помещены поименные

перечни членов этих соборов. На первом соборе присутствовало 374 члена, на

втором - 512. Во главе обоих соборов становились два высшие

Правительственные учреждения, церковное и государственное, Освященный собор

и Боярская дума; призывались начальники и подчиненных центральных

учреждений, московских приказов с их дьяками, а также местные органы

центрального управления, городовые воеводы. Все это были правительственные

люди, а не представители общества, не земские люди. Служилые люди на

соборах. Из всех классов общества на обоих соборах всего сильнее было

представлено служилое сословие: на соборе 1566 г. военно-служилых людей, не

считая входивших в состав правительственных учреждений, было почти 55%

всего личного состава собрания, на соборе 1598 г.- 52%. Представительство

этого класса по источнику представительных полномочий было двоякое,

должностное и выборное. Эта двойственность объясняется организацией

служилого класса, тогдашнего дворянства. Мы уже знаем, что в составе его

надо различать два слоя: высшие военно-служилые чины образовали дворянство

московское, столичное, низшее - дворянство городовое, провинциальное.

Столичные чины образовали особый корпус, исполнявший разнообразные военные

и административные поручения центрального правительства. Пополняясь путем

выслуги из рядов городового дворянства, этот корпус в XVI в. не терял

служебной связи с последним. Столичные дворяне в походах обыкновенно

назначались командирами, головами уездных сотен, рот, составлявшихся каждая

из служилых людей одного какого-либо уезда. В XVI в. головами уездных сотен

назначались обыкновенно те из столичных дворян, у которых были поместья и

вотчины в тех же уездах. Их можно назвать походными предводителями уездного

дворянства, как городовых приказчиков мы назвали дворянскими предводителями

в административном смысле. На соборе 1566 г. уездные дворянские общества

были представлены только своими головами - земляками, столичными дворянами,

сохранявшими поземельную связь с ними. Эти головы командовали отрядами,

двинутыми против Польши, и явились в Москву прямо с театра войны, по поводу

которой был созван собор. Некоторые из них и указали на это в своем

соборном мнении, заявив, что они не хотят помереть запертыми в Полоцке:

“мы, холопы государевы, ныне на конях сидим и за его государское с коня

помрем”,- добавили они. Их потому и призвали на собор, что они лучше других

знали положение дела, занимавшего собор. Но ни из чего не видно, чтобы

уездные отряды избирали их своими представителями на собор. Каждого из них

полковой воевода назначил на походе головой уездной сотни, как лучшего

служилого землевладельца в уезде, а как голову его призвали или послали на

собор представителем его сотни, т. е. уездного дворянского общества.

Назначение на должность по служебной годности и призыв или посылка на собор

по должности - такова конструкция тогдашнего соборного представительства,

столь далекая от наших политических понятий и обычаев. Мы увидим, что этой

особенностью всего выразительнее выясняется характер и значение земского

собора XVI в. В этом отношении избирательный собор сделал, правда,

некоторый шаг вперед в сторону наших понятий о представительстве. И на нем

было много столичных дворян, представлявших уездные дворянские общества по

своему должностному положению. Но рядом с ними встречаем довольно

незначительное число дворян (около 40 на 267 членов собора) из военно-

служилых людей, которых с некоторою вероятностью можно считать выборными

соборными депутатами уездных дворянских обществ из их же среды. Это новый

элемент в составе собора 1598 г., незаметный на прежнем, но он столь

малозначителен, что является как бы местной случайностью или исключением,

не нарушавшим основного принципа соборного представительства.

Люди торгово-промышленные. Соборное представительство городского

торгово-промышленного класса построено было на одинаковых основаниях с

представительством служилых землевладельцев, и в нем эти основания выражены

были даже более явственно. На собор 1566 г. было призвано только столичное

купечество, притом лишь высших статей, в числе 75 человек. Не видно и

невероятно, чтобы это были выборные представители своих статей или вообще

каких либо корпораций: скорее, это вся наличность высшего московского

купечества, какую в данную минуту можно было призвать на собор. Но за этим

купечеством стоял весь торгово-промышленный мир, как за столичным

дворянством стояли уездные дворянские общества. Подобно тому же дворянству,

московская купеческая знать набиралась из лучших людей, выделявшихся из

рядового торгового люда, столичного и провинциального. И эта торговая знать

тоже несла службу, только в другой сфере управления. Нам уже известно, что

такое была верная служба: это целая система финансовых поручений,

исполнение которых казна возлагала на земские классы, не имея пригодных для

того приказных органов. Высшее столичное купечество в этой казенной службе

имело такое же руководящее значение, какое в службе ратной принадлежало

столичному дворянству: на него возлагались наиболее важные и властные, но и

самые ответственные казенные поручения. Эта служба и поддерживала его связь

с местными городскими обществами, из которых оно вербовалось. Ярославский

или коломенский капиталист, возведенный в чин московского гостя, коммерции

советника, продолжал жить и торговать в своем городе, и правительство

возлагало на него ведение важных казенных операций обыкновенно в его же

родном краю, с хозяйственным бытом которого он был хорошо знаком по

собственным делам. Так тузы местных рынков становились ответственными

агентами центрального финансового управления и являлись в областных городах

направителями наиболее ценных казенных операций, питейных, таможенных и

других, верстали местных посадских людей податными окладами, закупали на

государя местные товары и вообще вели разнообразные торгово-промышленные

предприятия казны. Это был своего рода финансовый штаб московского

правительства, руководивший областными торгово-промышленными мирами. Если,

таким образом, в соборном акте 1566 г. отразилось фискально-служебное

значение столичного купечества, то в списке его представителей на соборе

1598 г. выразился с некоторым изменением основной принцип соборного

представительства. К тому времени и столичное купечество подобно дворянству

получило окончательную сословную организацию, разделилось на чины по своей

капиталистической мочи и казенно-служебной годности. Высшее купечество

составилось из гостей и из торговых людей двух сотен, гостинной и суконной,

гильдий своего рода; рядовая торгово-промышленная масса столицы образовала

несколько черных сотен и с б д , которых можно приравнять к промысловым

цехам. На собор 1598 г. вызваны были 21 человек гостей, старосты высших

сотен 13 сотских черносотенных обществ. Гости, очевидно были призваны

поголовно, по своему званию, сколько можно было их тогда призвать: их и в

XVII в. было немного, обыкновенно два- три. Но сотенные старосты и сотские

были призваны или посланы на собор по должностному положению должности свои

они получали по общественному выбору, а не по назначению начальства как

головы дворянских сотен. Так суммарный призыв 1566 г. теперь заменился для

купеческих сотен призывом их должностных представителей.

Земский собор и земля. В описанном сложном составе обоих соборов

можно различить четыре группы членов: одна представляла собою высшее

церковное управление, другая - высшее управление государства, третья

состояла из военно-служивых людей, четвертая - из людей торгово-

промышленных. Те же группы отчетливо различает в составе промышленных

собора 1566г. и современный летописец. Он пишет, что государь на соборе

говорил со своими богомольцами, архиепископами и со всем Освященным

собором, “и со всеми бояры и с приказными людьми, да и со князи и с детьми

боярскими и с служивыми людьми, да и с гостьми и с купцы и со всеми

торговыми людьми”. Первые две группы были правительственные учреждения; две

последние состояли и лиц двух общественных классов. Только лицам этих

последних групп и можно придавать представительное значение. Но эти лица не

были представителями своих классов в нашем смысле слова, выборными

депутатами, специально уполномоченными представлять их только на соборе.

Это были все должностные или служилые люди, поставленные во главе местных

обществ по назначению или выбору и исполнявшие военноминистративные либо

финансовые поручения правительства. Значит, основой соборного

представительства был не общественный выбор по доверию, а правительственный

призыв по должности или званию. Если хотя приблизительно таков же был

состав собора 1550 г., то выясняется общая физиономия земских соборов XVI

в. На них правительство встречалось с обществом, призывало на совет людей

двух его классов, столичного дворянства и столичного же купечества. Но люди

этих классов являлись на собор не представителями общества или земли, а

носителями службы, общественными орудиями центрального управления. Иначе

говоря оба эти класса имели тогда значение представителей земли только по

своему правительственному положению, а не по земскому полномочию: это были

верхушки местных обществ, снятые правительством, пересаженные в столицу,

чтобы служить добавочными орудиями управления теми же обществами. Значит,

земский собор XVI в. был в точном смысле совещанием правительства с

собственными агентами. Таков первичный тип земского представительства на

Руси. Тогда иначе и не понимали народного представительства, как в смысле

собрания разностепенных носителей власти, органов управления, а не

уполномоченных общества или народа. Но по понятиям того времени такое

собрание было все-таки народное представительное собрание, имеющее власть

решать судьбы народа. Такой взгляд на народное представительство сложился

потому, что тогда и народ понимали далеко не по-нынешнему. Ныне понимают

так, что народное представительство есть выражение воли народа через

избираемых им представителей и что народ как политическое целое и есть

государство, а правительство - это только организация, связующая народ в

такое целое и создаваемая самим же народом. В Москве XVI в. думали, что не

народу подобает назначать выразителей своей воли, что для того есть

готовые, волею божией установленные извечные власти - правительство с его

подчиненными слугами, которое и есть настоящее государство; говоря проще,

народ не может иметь своей воли, а обязан хотеть волею власти, его

представляющей. На соборе, избравшем Бориса Годунова на царство, из

непривилегированных классов присутствовали только 13 сотских и притом

только от столичных черносотенных обществ; между тем акты об избрании

говорят про участие в этом деле “всенародного множества”, “всех

православных христиан всех городов Российского государства” и даже “всего

Страницы: 1, 2


рефераты бесплатно
НОВОСТИ рефераты бесплатно
рефераты бесплатно
ВХОД рефераты бесплатно
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

рефераты бесплатно    
рефераты бесплатно
ТЕГИ рефераты бесплатно

Рефераты бесплатно, реферат бесплатно, сочинения, курсовые работы, реферат, доклады, рефераты, рефераты скачать, рефераты на тему, курсовые, дипломы, научные работы и многое другое.


Copyright © 2012 г.
При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна.