Cоучастие в преступлении

совершенное в соучастии. Но тогда логика требует признать, что

соучастниками могут быть и невменяемые, и не достигшие необходимого для

уголовной ответственности возраста.

Мнение о возможности признания соучастием случаев совершения

преступления с ненадлежащим субъектом и соответствующей этому последующей

квалификацией было высказано и Р.Р. Галиакбаровым. Впоследствии, правда, он

пришел к другому выводу, но вместе с тем настаивает на квалификации

рассматриваемых случаев по п. «б» ч. 2 ст. 131 и п. «а» ч. 2 ст. 161 и 162

УК РФ.[17]

Если субъект совершает преступление совместно с лицами, по тем или иным

причинам не подлежащим уголовной ответственности, его деяние может быть

рассмотрено только с позиций покушения (или приготовления, в зависимости от

того, на какой стадии развития преступной деятельности его действия были

прерваны) на преступление, совершаемое в соучастии. Если в преступной

группе лишь один ее член является субъектом преступления, а другие таковыми

не являются, то деяние не может быть признано совершенным в соучастии.

Итак, из выше сказанного вытекает название первого объективного

признака – множественность субъектов. Не образуют соучастия совершения

преступления совместно двумя лицами, одно из которых невменяемо или не

достигло возраста уголовной ответственности, поскольку последние не могут

быть субъектами преступления. Такой же точки зрения придерживался профессор

Н.С. Таганцев, он писал следующее: «если мы предположим, что преступное

деяние было последствием действия (или бездействия) двух лиц, из коих одно

или было невменяемым или действовало вне условий вменения, то другое лицо,

коего деятельность находится в причинном соотношении с учиненным деянием,

очевидно, будет единым виновником, все равно, было ли оно

последнедействовавшим исполнителем посягательства или наоборот, к его

деятельности примкнула деятельность невменяемая, не разрушившая, однако,

причинной связи первоначального деяния с последствием. Подговоривший

ребенка поджечь дом, давший умалишенному нож, которым тот учинил убийство,

являются с точки зрения уголовного права единственным виновником поджога

или убийства, поэтому при этих условиях нет соучастия, а существует

одновиновничество данного лица, совершавшего преступное деяние посредством

невменяемого, как своего орудия. Поэтому, например, посредственным

виновником убийства, учиненного посредством задушения, может быть лицо,

неспособное к физической деятельности, виновником подлога – неграмотный,

изнасилования – женщина и т. д.»[18] Хотя последний пример, приведенный

Таганцевым на мой взгляд не совсем точен, так как женщина хоть и не

способна проявить себя в качестве прямого исполнителя изнасилования, но она

вполне может выступать в качестве соисполнителя путем применения к жертве

физических усилий для ее удержания, применения морально подавляющих

факторов (угроз, запугивания) и т.д., а также женщина может выступать в

соучастии в изнасиловании в качестве подстрекателя, пособника или

организатора.

Если виновный прибегнул к помощи заведомо невменяемого или малолетнего,

то, несмотря на внешнее наличие группы лиц, нельзя говорить о

квалифицирующем виде преступления ввиду реального отсутствия черт,

характеризующих группу лиц, определяющих ее уголовно-правовой статус. Так,

в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 7 от 14.02.2000 г. «О

судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», говорится о

том, что преступление, совершенное с использованием лица, не подлежащего

уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УК РФ) или невменяемости

(ст. 21 УК РФ), не создает соучастие. Вместе с тем, лицо, вовлекшее

несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу ч. 2 ст. 33 УК

РФ, несет ответственность за содеянное как исполнитель путем

посредственного исполнения.[19]

Законодательное разрешение этого вопроса представлено следующим

образом. Согласно ч. 2 ст. 33 Ук РФ речь идет о так называемом

посредственном причинении, т.е. умышленном использовании других лиц в

качестве своеобразных орудий при совершении преступлений, при этом

посредственный причинитель именуется исполнителем.

Недостатком ч. 2 ст. 33 УК РФ является то, что законодатель упустил из

поля зрения ситуации, когда посредственное причинение вреда выражается в

использовании лиц, способных нести уголовную ответственность. Например:

лицо, имея умысел на совершение убийства, передает коробку, в которой

находится взрывное устройство, соседям потерпевшего с просьбой, ввиду

отсутствия потерпевшего дома, передать по возвращению указанную коробку.

Учитывая вышесказанное, следует согласиться с мнением С.Ф. Милюкова,

который считает, что необходимо дополнить редакцию ст. 32 Ук РФ частью

второй следующего содержания: «Не является соучастием сопричинение, то есть

непосредственное совершение опасного деяния двумя или более лицами, из

которых лишь одно способно нести уголовную ответственность. На это лицо

распространяется положение части седьмой статьи 35 настоящего Кодекса».[20]

Однако соучастие не исключается, если кто-либо из соучастников по каким-

либо основаниям будет в дальнейшем освобожден от уголовной ответственности

, например по основаниям предусмотренным статьями УК РФ: 75 – освобождение

от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, 76 – в связи

с примирением с потерпевшим, 77 – в связи с изменением обстановки, 90 –

применение принудительных мер воспитательного характера.

Положения Общей части, относящиеся к институту соучастия, носят

универсальный характер и поэтому должны применяться во всех случаях, когда

речь идет о групповом преступлении, в том числе и в Особенной части УК РФ.

Совершение преступления группой лиц – это не просто отягчающее

(квалифицирующее) обстоятельство, но это еще и определенная форма

соучастия, прямо выделяемая в статьях Общей части УК и описываемая с

помощью определенных признаков. Следовательно, если при фактическом

совершении преступления какой-либо признак, как в данном случае

множественность субъектов, будет отсутствовать, то нельзя и говорить о

соучастии. Как говорит профессор А.И. Рарог: «Иного решения в рамках закона

быть не может.» Пленум Верховного Суда РФ в п. 9 Постановления от 14

февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях

несовершеннолетних» прямо указал, что совершение преступления с

использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу

возраста (ст. 20 УК РФ) или невменяемости (ст. 21 УК РФ), не создает

соучастия. Надо обратить внимание на то, что касается возраста уголовной

ответственности. Согласно ст. 20 УК РФ устанавливаются два возрастных

критерия привлечения к уголовной ответственности: общий – по достижении 16

лет и исключительный в отношении ограниченного круга деяний – по достижении

14 лет. Поэтому быть соучастником в преступлениях, ответственность за

которые установлена с 16 лет, могут лишь 16-летние, если же ответственность

может наступать с 14 лет, то и иные соучастники могут привлекаться к

ответственности по достижении этого возраста. Что же касается случаев

выделения в Особенной части УК РФ по возрастному критерию специального

субъекта, например, военнослужащий – с 18 лет, то поскольку в Общей части

данный возраст не выделяется, постольку соучастниками в воинских

преступлениях могут быть лица, достигшие общего возраста уголовной

ответственности, т.е. 16 лет.

2.2 Качественный признак соучастия в преступлении.

Другой объективный признак - совместность деятельности соучастников

выражается в следующем: во-первых, преступление совершается

взаимосвязанными и взаимообусловленными действиями (бездействиями)

участников; во-вторых, они влекут единый для всех участников преступный

результат; в-третьих , между действиями каждого соучастника с одной

стороны, и общим преступным результатом с другой, имеется причинная связь.

Этот признак отнесен в теории уголовного права к числу объективных

признаков соучастия на том основании, что совместность относится к деянию,

а последнее рассматривается в рамках объективной стороны преступления. Хотя

ряд авторов, например профессор Н.И. Ветров считает, что совместность, так

же как и деяние, неразрывно связана с субъективной стороной преступления,

наличие признаков которой предполагается при констатации совместной

деятельности. Бурчак Ф.Г.: «Совместность – это признак не только

объективный, но и субъективный. Совместная преступная деятельность

предполагает наличие некоторой психической общности, психической связи

между совместно действующими лицами.»[21] Однако я больше склоняюсь на

сторону профессора Б.В. Здравомыслова, который считает, что характеристика

деяния каждого соучастника и «совместность участия» в целом в

рассматриваемом аспекте в принципе аналогична характеристике деяния

индивидуально действующего лица, т.е. «совместность участия» как сумма

деяний, как минимум, двух лиц целиком остается в плоскости объективной и

представляет собой прежде всего объективный признак соучастия в

преступлении, несмотря на своеобразие образа преступного поведения того или

иного вида соучастника и факт соединения их деяний. Поэтому, представляются

излишними существующие в теории уголовного права споры относительно

объективной или субъективной природы этого признака, а вводимые при этом

терминологический оборот такие понятия и выражения, как «определенная

психическая общность», предполагающая «знание о присоединяющейся

деятельности других лиц и стремление достигнуть определенного результата

путем объединения усилий», «умышленная координация общественно опасных

действий двух или более лиц» и т.п. оправданны лишь в той мере, в какой они

отражают особенности сознания и воли в деянии соучастника. Вместе с тем они

ведут к смешению объективных и субъективных признаков соучастия в

преступлении и поэтому методологически совсем неоправданны. Необходимо

подчеркнуть, что осознание и воля являются , так сказать, начинкой,

зарядом в деянии соучастника так же, как и в деянии индивидуально

действующего лица, приобретая при соучастии в преступлении несколько иное

содержание. За счет последнего деяние соучастника в изначальной своей

заданности как раз и приобретает внешние, зримые черты и значение одного

из слагаемых в сумме преступных усилий двух или более лиц. [22]

Признак совместности относится к действию двух или более лиц и таким

образом создает взаимодействие лиц в процессе выполнения определенной

поведенческой операции. Совместная деятельность означает, что каждый из

взаимодействующих субъектов должен внести свой вклад, частичку своего труда

в общий совокупный продукт, в достижение общего итога деятельности. Исходя

из этого взаимодействия можно определить как организацию, в какой бы форме

она ни была, совместных действий, позволяющих конкретному объединению людей

реализовать общую для ее членов деятельность. Совместность как признак

соучастия характеризуется прежде всего единым для соучастников процессом

деятельности.

В реальной действительности вполне мыслимы ситуации, когда преступление

выполняется путем сложения усилий нескольких лиц, когда наступает

результат, к которому каждый из них стремился порознь; когда деяние одного

лица обуславливает деяние другого и, наконец, когда деяние каждого из них

будет находиться в причинной связи с результатом, а соучастия, тем не

менее, не будет. И не будет потому, что действия их будут не совместными, а

разобщенными, поскольку каждый из них будет действовать в отрыве от

другого, хотя преступное последствие и явится результатом сложения их

действий, а значит, эти действия будут причиной общего для них последствия.

Для того, чтобы это распознать мы должны рассмотреть три критерия

составляющие признак совместности деятельности соучастников.

Итак, первый - взаимообусловленность деяний двух или более лиц.

Конкретное участие отдельных лиц в преступлении по своему характеру может

быть различным, характеризоваться различной степенью интенсивности и, более

того, даже может быть направлено на различные объекты. Например, П. И Ф. в

соисполнительстве совершают убийство С., который является государственным

деятелем. При этом П. руководствуется чувством мести на почве личных

отношений, а Ф. преследует цель отомстить С. за выполнение государственной

деятельности. Несмотря на то, что П. посягал на жизнь человека как объект

уголовно-правовой охраны, а Ф. – на отношения, образующие основы

конституционного строя и безопасности государства, оба они соучаствовали в

одном преступлении – убийстве. При этом действия П. будут квалифицироваться

по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УКРФ как совершенные группой лиц или группой лиц по

предварительному сговору, а действия Ф. – по ст. 277 УК РФ.[23] В указанных

случаях определяющим для соучастников является то обстоятельство, что

действия каждого соучастника являются составной частью общей деятельности

по совершению преступления, они взаимно дополняют друг друга в направлении

совершения единого преступления. Невыполнение своих действий со стороны

какого-либо из соучастников в задуманном месте, установленном времени и

обстановке делает невозможным совершение соответствующего преступления либо

существенным образом затрудняет его совершение.

Независимо от того, подразделяются ли роли соучастников, т.е. выполняли

ли они каждый свою функцию или делали одно действие вместе, действия их

взаимосвязаны, преступление совершается их общими усилиями, каждое

отдельное усилие дополняется другими усилиями соучастников. Отсутствие

взаимообусловленных действий исключает соучастие. Так, судебная коллегия по

уголовным делам Верховного Суда РСФСР не признала соучастием действия П. и

Л., которые поочередно изнасиловали В., уединяясь с ней в одном и том же

помещении, так как они содействовали друг другу в совершении с потерпевшей

насильственных половых актов путем применения к ней насилия. Для того, что

бы П. и Л. были соучастниками в их действиях должно быть, прослеживаться

взаимодействие, например: П. удерживал бы В., для того, чтобы Л. смог без

особого труда совершить половой акт с В.; или, к примеру, П. пообещал бы Л.

скрыть следы преступления путем уговоров В. не заявлять о том, что сделал с

ней Л. в правоохранительные органы. В этих случаях имело бы место

соучастие, потому что П. и Л. взаимодействовали в одном случае П. как

соисполнитель, в другом – как пособник.[24]

Второй критерий – единый для соучастников преступный результат. Суть

этого обязательного элемента означает, что соучастники, совершая взаимно

дополняющие действия, направляют их на достижение общего для каждого

соучастника преступного результата (причинение смерти, завладение

имуществом и т.п.). Случаи, когда лица участвуют в совершении одного

посягательства, но при этом стремятся к достижению различных последствий,

не могут расцениваться как соучастие.

Действия каждого соучастника обуславливают наступление преступного

результата в целом. Для каждого соучастника преступный результат должен

быть единым. Преступление совершается соучастниками для достижения единого

преступного результата, если же результат действий для каждого соучастника

преступления разный, то тогда соучастие исключается. Например, К. и Т.

избили некоего В., в последствии чего В. скончался. К. хотел путем

нанесения побоев отобрать у В. сумку, в которой, тот полагал, имеется

большая сумма денег, поэтому бил жертву только руками. В то же время Т. бил

В. по голове куском водопроводной трубы, пытаясь нанести жертве

максимальные повреждения, чтобы убить В. из мстительных побуждений. Каждый

из избивавших имел целью наступление разного преступного результата. К.

хотел отобрать у жертвы сумку, а Т. желал наступления смерти. Однако

наличие единого результата совместной деятельности соучастников не

означает, что каждый из них вносит равный вклад в совершение преступления.

Степень участия каждого нередко различна, ее необходимо устанавливать и

учитывать для индивидуализации ответственности и наказания.[25]

Необходимое условие совместности это причинная связь между действиями

каждого соучастника и преступным результатом в целом. Причинная связь

деяния с общественно опасным последствием – обязательный признак

объективной стороны материального состава преступления. Это аксиома, из

которой исходит наука российского уголовного права при обосновании

материального состава преступления в деянии одного лица. Причинная связь

позволяет отграничить соучастие, например, от заранее не обещанного

укрывательства. Последнее не является соучастием, так как не находится в

причинной связи с совершенным преступлением. Например, некий К. совершил

кражу из магазина и пошел по улице. Там его заметил приятель, проезжавший

мимо на своем автомобиле и остановился. Зная, что в районе много

сотрудников милиции занимаются патрулированием улиц и, видя, что К.

совершил кражу и имеет при себе награбленное, его приятель предложил ему

сесть в машину, дабы К. избежал встречи с милицией. К. не знал, что в

момент его выхода на улицу из магазина его увидит приятель и предложит, во

избежание быть пойманным, сесть к нему в автомобиль и быть схваченным. В

действиях приятеля К. нет соучастия, так как между ними не было

договоренности о том, что приятель К. поможет скрыться. Действия приятеля

К. можно квалифицировать как заранее не обещанное укрывательство.[26]

Причинная связь в соучастии имеет некоторые особенности по сравнению со

случаями совершения преступления одним лицом. Когда его участники выполняют

разные роли, действие (или бездействие), описанное в диспозиции

соответствующей статьи Особенной части, осуществляется непосредственно

исполнителем. Остальные создают своими действиями необходимые условия для

этого, причем такие, которые имеют существенное значение для совершения

преступления исполнителем и без которых в данной обстановке он не мог

осуществить намеченное. Создавая указанные условия, соучастники содействуют

исполнителю преступления. В результате образуется объективная причинная

связь между деятельностью соучастника и последующим преступным результатом.

Деятельность соучастников создает или существенно облегчает ему реальную

возможность приступить к совершению преступления и выполнить намеченное.

Исполнитель может этим и не воспользоваться. Следовательно, при соучастии

причинная связь между действиями соучастника и совершенным преступлением

характеризуется, с одной стороны, созданием реальной возможности для

исполнителя совершить преступление, с другой – реализацией им этой

возможности.

При этом в продолжаемых преступлениях причинная связь возможна по

отношению к любому из запланированных актов, из которых слагается данное

преступление. Точно так же соучастие возможно и в длящихся преступлениях на

всех стадиях его исполнения до момента окончания (явки с повинной,

пресечения преступления помимо воли виновного). В формальных составах,

когда законодатель не требует наступления последствий для признания деяния

оконченным, достаточно установления причинной связи между деянием

соучастника и деянием совершенным исполнителем.

Соучастие возможно на любой стадии совершения преступления (в процессе

подготовки преступления, в момент его начала либо в момент его совершения в

качестве присоединяющейся деятельности), но обязательно до момента его

окончания (фактического прекращения посягательства на соответствующий

объект). Данное положение вытекает из того, что только до окончания

преступления можно говорить о наличии обуславливающей и причинной связи

между действиями соучастников и совершенным преступлением. Что касается

заранее не обещанного укрывательства, то оно находится за пределами

института соучастия и в определенных случаях образует самостоятельный

состав преступления (ст. 316 УК). По одному из конкретных дел Президиум

Пермского областного суда указал: «Лицо, заранее не обещавшее скрыть,

приобрести или сбыть предметы, добытые преступным путем, не может быть

признано пособником преступления».

Большинство авторов останавливается на выше перечисленных двух

объективных признаках, но некоторые, например, профессор Б.В. Здравомыслов

выделяет также третий объективный признак соучастия в преступлении: участие

двух и более лиц в совершении «одного и того же преступления». Параметрами

(признаками) единства преступления, единство формы вины, единство

посягательства в его первооснове. Например, Г. совершает убийство

представителя государственной власти из ревности, а склоняет его к этому

Ю., действующий с целью прекращения политической деятельности представителя

власти. В данном случае в части лишения жизни представителя государственной

власти как личности оба они действуют как соучастники. В то же время,

поскольку объектом террористического акта является не просто и не столько

личность гражданина, а личность представителя государственной власти,

постольку в отношении последнего объекта они уже не действуют в соучастии.

Это значит, что если какие-либо параметры единства преступления не

совпадают, то соучастия как такового нет, т.к. в наличии два разных

преступления, хотя с первого взгляда оно одно.

Признак совместности не случайно так подробно разбирается и изучается в

теории уголовного права, поскольку именно его наличие, или отсутствие

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5