Законная сила судебного решения

доказательством, допускаемым по правилам, определяющим порядок совершения

этой сделки.

Так в приведенном выше случае из практики Верховного Суда СССР имеет

место переход прав от продавца дома к его покупателю, и это правопреемство

подтверждается надлежаще оформленным договором купли – продажи дома.

Вопрос о надлежащем оформлении правопреемства и доказательствах,

подтверждающих его, может возникнуть в процессе рассмотрения судом другого

дела, в частности, в том случае, когда речь идет о необходимости приведения

в исполнение решения, вступившего в законную силу, а права или обязанности

прежних участников процесса перешли к новым лицам (например, права

получившего удовлетворения истца перешли в силу его смерти к его

наследникам) тот же вопрос может возникнуть, в случае, когда возникает

вопрос о тождестве рассматриваемого иска с иском уже разрешенным. В этих

случаях правопреемство сторон должно получить надлежащее отражение в

соответствующем судебном постановлении. Необходимая констатация судом

самого факта правопреемства и конкретные указания на замену в силу

правопреемства сторон по судебному решению должны производиться в

соответствии со ст. 206 ГПК РСФСР. Рассмотрение вопроса должно быть внесено

в судебном заседании по делу в коллегиальном составе суда и с извещением

сторон на общих основаниях.

Необходимо также рассмотреть вопрос о распространении силы судебного

решения на других, кроме сторон, участвующих в деле лиц. Прежде всего,

следует остановиться на третьих лицах, участвующих в деле.

Вопрос о силе судебного решения для третьих лиц с самостоятельными

требованиями рассматривается просто. Поскольку последние мало чем по

существу отличаются в своем процессуальном положении от истца, постольку к

ним должны быть применены все положения, определяющие действие законной

силы решения на истцов. Иначе этот вопрос должен решаться в отношении

третьих лиц без самостоятельных требований, привлеченных или допущенных к

участию в деле на стороне истца или ответчика.

Д.И. Полумордвинов считал, что значение судебного решения для третьих

лиц определяется особенностями того материального правоотношения, которое

является предметом судебного рассмотрения., и заключается в том, что

судебное решение подтверждает наличие или отсутствие прав и интересов

третьих лиц.

Действие этого судебного решения по своему содержанию таково, что оно

затрагивает данное третье лицо и ту сторону процесса, с которой оно связано

гражданско-правовыми отношениями. Однако непосредственно принудительного

исполнения против третьего лица на стороне истца или ответчика закон не

допускает. Такое исполнение разрешается лишь ст. 39 ГПК РСФСР по трудовым

делам о восстановлении на работе или в прежней должности неправильного

уволенного или переведенного работника. Эта статья разрешает суду при

производстве дела о восстановлении в должности или на работе неправильно

уволенных работников привлекать в дело в качестве третьих лиц на сторону

ответчика должностных лиц, произведших неправильное увольнение или

перевод, а затем при вынесении решения возлагать на этих лиц обязанность

возмещать предприятию или учреждению (ответчику по делу) убытки,

причиненные последнему выплатой вознаграждения за время вынужденного

прогула неправильно уволенному работнику. Во всех других случаях для

третьих лиц действие решения ограничивается позитивной функцией, т.е. в

отношении третьих лиц, вступивших в или привлеченных на сторону истца или

ответчика в процесс, вступившее в законную силу судебное решение порождает

лишь то следствие, что содержание решения считается окончательно

установленным, и в дальнейшем суд не вправе постановить противоречащее ему

нововведение.

Действие судебного решения в отношении третьих лиц требует создания

определенных процессуальных условий для защиты интересов этих лиц.

Такие процессуальные условия выражаются в том, что будут привлечены

или допущены в процесс, они пользуются всеми процессуальными правами

субъекта процесса для того, чтобы принять участие в исследовании

фактических обстоятельств дела, представить необходимые доказательства,

привлечь в дело нужных участников, обжаловать неудовлетворяющее их решение

и др.

Если третье лицо, извещенное о слушании дела и имеющее, таким

образом, возможность принять в нем участие, все же почему-либо уклоняется

от явки в судебное заседание, от участия в исследовании обстоятельств дела,

от объяснений по делу и т.д., то оно не может впоследствии отклонить

законную силу судебного решения.

Это положение получило косвенное подтверждение в гражданском

законодательстве.

Отдельно следует рассмотреть вопрос о действии судебного решения,

вступившего в законную силу, в отношении третьих лиц, которые участия в

деле не принимали. Здесь следует констатировать как общее положение, что

законная сила судебного решения на третье лицо, не участвовавшее в деле, не

распространяется. Практически привлекает к себе внимание вопрос о значении

для третьего лица, не принимавшего участия в деле судебного решения о

признании за определенным лицом права, которое оспаривается третьим лицом.

Особое значение при этом имеет тот случай, когда судебное решение,

вступившее в законную силу подтверждает право собственности определенного

лица на известное имущество, а лицо в деле не участвовавшее, заявляет свои

права на это же имущество. Если бы это лицо знало о происходящем в суде

споре о праве собственности на имущество в то время, когда дело судом еще

не было разрешено, вопрос о способах защиты его интересов был бы разрешен

просто: на основании ст. 36 ГПК РСФСР данное заинтересованное в исходе

спора об имуществе лицо могло бы вступить в процесс в качестве третьего

лица с самостоятельными требованиями добиваться признания за ним права на

это имущество. Но поскольку рассмотрение состоялось без его участия в деле

и таким образом, судебное решение признало право собственности на спорное

имущество за определенным лицом, возникает вопрос о процессуальных путях

защиты интересов данного претендующего на то же имущество лица. Возможны

два способа решения вопроса о такой защите: во – первых, можно ставить

вопрос перед соответствующими должностными лицами о принесении протеста в

порядке надзора и об отмене, таким образом, данного решения; во-вторых

можно считать допустимым предъявление данным заинтересованным лицом в общем

порядке иска о праве собственности на имущество к тому же лицу, за которым

данное имущество было признано по состоявшемуся судебному решению.

Против первого из указанных процессуальных способов защиты права

говорит то обстоятельство, что отмена решения, вступившего в законную силу,

в порядке надзора допустима лишь в том случае, если это решение делается

незаконным или необоснованным. Установление же незаконности или

необоснованности решения ввиду того, что судом было признано право

собственности за одним из участников данного процесса, нередко ложно

требовать предварительного исследования вопроса, о праве собственности на

имущество данного, не участвующего в деле лица по существу, что выходит за

рамки надзорного производства.

Хотя ст. 37 ГПК РСФСР говорит: «При рассмотрении дела в надзорном

производстве… В интересах законности суд может выйти за пределы протеста»

Что же касается второго из указанных способов защиты интересов

третьего лица, не участвовавшего в деле, то против него говорит то, на

первый взгляд, существенное соображение, что право собственности на данное

имущество уже признано за определенным лицом, решением, вступившим в

законную силу и, следовательно, обязательным для всех.

Этой же точки зрения придерживается в своих работах М.П. Авдюков. Он

считает, что вступившее в законную силу решение, котором признано право

собственности за определенным лицом в споре между двумя или несколькими

лицами имеет преюдициональное значение для разрешения споров о

правесобственности этот же объект между лицом, за которым ранее было

признано право собственности и всеми другими лицами.

Данное положение, по мнению М.Г. Авдюкова объясняется характером права

собственности, как права абсолютного, т.е. такого права, в котором его

носителю противостоит неопределенное множество обязанных лиц.

Правильный ответ на этот вопрос может быть дан лишь исходя из того

положения, что субъективные пределы законной силы судебного решения, не

могут рассматриваться в отрыве от его объективных пределов. Необходимо при

рассмотрении этого вопроса всегда иметь в виду, что действие судебного

решения распространяется на определенных круг лиц лишь в тех пределах,

которые определяются объектом судебного исследования при исследовании

вопроса обязательности судебного решения уже отмечаешь значение для

государственных и общественных организаций, должностных лиц и граждан

объективных пределов действия судебного решения, вступившего в законную

силу. Это же положение следует специально подчеркнуть, когда говорить о

распространении законной силы судебного решения на субъективные права

третьих лиц, не принимавших участия в деле. Сила судебного решения для

третьих лиц, не принимавших участия в деле, должна исчерпываться

общеобязательностью судебного решения для всех, причем это

общеобязательность ограничивается только теми объективными пределами,

которые существуют для законной силы данного решения. Таким образом,

следует прийти к выводу, что заинтересованное лицо вправе защищать свое

право собственности на определенное имущество в общеисковом порядке путем

предъявления самостоятельного иска к тому лицу, за которым судебным

решением, вынесенным в самостоятельном процессе, было признано право

собственности на то же имущество. Конечно, необходимым условием для такой

защиты должно быть то обстоятельство, что данное заинтересованное лицо не

принимало участия в деле, закончившемся решением о признании права

собственности определенным лицом.

В настоящее время этот вопрос положительно решен в ч. 2 ст. 15 Основ

гражданского судопроизводства, устанавливающей, что и обязательность

решения, определения и постановления не лишает заинтересованных лиц

возможности обратиться в суд за защитой прав и охраняемых законом

интересов, спор о которых судом не был рассмотрен и разрешен. Это же

правило содержится в ст. 13 ГПК РСФСР.

В качестве примера можно привести следующее дело. За хищение

собственности гражданин Кротов был осужден к длительному сроку лишения

свободы со взысканием с него причиненного имущественного ущерба и с

конфискацией принадлежащего Кротову дома в доход государства. Мать жены

осужденного Деницкая, предъявила иск об исключении из описи половины ома и

другого имущества, описанного во исполнение приговора. Народный суд это

дело производством прекратил на том основании, что в части дома уже

разрешено уголовным судом и дом признан принадлежащим Кротову. В дальнейшем

дело подверглось неоднократному пересмотру в кассационном и надзорном

порядке. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР

отменила в порядке надзора все состоявшиеся по этому делу решения и

определения в отношении требований Десницкой, касающихся дома

конфискованного у Кротова по приговору суда и дело в этой части прекратила

в порядке гражданского судопроизводства. Отмену решения и прекращение дела

судебная коллегия мотивировала тем, что поскольку в приговоре поименовано

имущество, подлежащее конфискации, претензии третьих лиц на это имущество

не могут рассматриваться в порядке гражданского судопроизводства, и лица,

отстаивающие свои права на имущество конфискованное по приговору суда,

могут лишь ставить вопрос о пересмотре этой части уголовного дела, а не

добиваться удовлетворения своих претензий путем предъявления иска в

общегражданском порядке.

Пленум Верховного Суда СССР отменил по протесту председателя

Верховного Суда СССР это определение и отметил, что указание в приговоре

что конфискованный дом принадлежит Кротову, не является обстоятельством,

препятствующим гражданскому суду выйти в обсуждение иска Десницкой,

заявившей самостоятельные права на дом. Утверждая, что при наличии

приговора о конфискации дома Кротова – говориться далее в постановлении

Пленума, - у Десницкой отсутствует право на предъявление иска в гражданском

порядке о том же доме, Судебная коллегия упускает из вида, что Десницкая

участвующим в уголовном деле лицом не являлась и относительно ее права на

дом уголовный суд никакого решения не принимал. Поэтому суждения уголовного

суда о принадлежности дома Кротову не означает отрицание судом прав на этот

дом у Десницкой и не преграждает ей возможности в установленном законом

порядке доказывать свое право на дом и добиваться его восстановления».[10]

Пленум верховного Суда СССР при этом отметил, что высказанные судебной

коллегией положения фактически лишили Десницкую права на судебную защиту,

так как иска по мнению судебной коллегии, она предъявить не может, а

обжаловать приговор суда по уголовному делу она не могла как лицо, не

принимавшее участия в деле. Это постановление Пленума Верховного Суда СССР

имеет исключительно важное значение и в современных условиях для

рассматриваемого вопроса: оно констатирует, что законная сила судебного

решения в определенных объективных пределах распространяется только на лиц,

участвующих в деле, могут оспаривать права признанные за другим лицом,

состоявшимся и вступившим в законную силу решением суда.

Особый интерес представляет вопрос о субъективных пределах действия

законной силы судебного решения в тех случаях, когда дело было начато по

иску прокурора в порядке ст. 41 ГПК РСФСР. В этом вопросе важны два

момента:

1) действие законной силы решения в отношении самого предъявившего иск

прокурора и

2) действие законной силы решения в отношении тех лиц, в защиту прав и

интересов которых, иск прокурором был предъявлен.

Действие законной силы решения в отношении прокурора, прежде всего,

характеризуется тем, что в отношении его нельзя говорить об исполнимости

судебного решения в полной мере. Исполнительная сила решения применяется

только лишь в отношении лиц, которые являются субъектами материального

правоотношения, по поводу которого возник процесс, и естественно,

исполнение решения не может последовать ни в пользу прокурора,

предъявившего иск, ни против него. Однако прокурор вправе просить о

принудительном исполнении решения в пользу лица, непосредственно

заинтересованного в деле.

Вместе с тем, исключительность решения, несомненно, действует и в

отношении прокурора: постановленное по данному делу судебное решение

исключает возможность нового обращения в суд прокурора с иском на тех же

основаниях и о том же предмете.

При этом новое обращение прокурора исключается как в том случае,

когда решение постановлено по иску прокурора, так и в том случае, когда оно

постановлено по иску непосредственно заинтересованного лица.

В последнем случае, таким образом, прокурор может добиваться

правильного решения путем принесения кассационного протеста или протеста в

порядке надзора через прокурора могущего принести протест.

Неопровержимость решения действует в отношении прокурора на общих

основаниях. Иначе к этому вопросу относится Н.А. Чегина. Она полагает, что

на прокурора законная сила судебного решения, в частности его

исключительность и неопровержимость не распространяются, так как прокурор,

участвуя в деле, не становится субъектом рассматриваемого судом

правоотношения. Но все таки с законной силой решения прокурор обязан

считаться именно потому, что решение вступило в законную силу и для него: в

одних случаях как для участника гражданско-процессуального отношения (если

дело было начато по его иску), в других случаях, как для должностного лица.

То же следует сказать и в отношении органов государственного управления

государственных учреждений, предприятий и иных кооперативных и общественных

организаций и граждан по чьей инициативе был возбужден иск в гражданском

судопроизводстве.

Исполнимость судебного решения полностью распространяется на лицо

непосредственно заинтересованное: оно вправе получить исполнительный лист

по состоявшемуся решению и просить об исполнении решения. Что же касается

исключительности судебного решения по делу, возбужденному по иску

прокурора, то таковая полностью распространяется также на лицо, в интересах

которого было начато дело (ст. 208 ГПК РСФСР). Аналогично решается вопрос и

в тех случаях, когда в интересах лица дело было начато органами

государственного управления, предприятиями, учреждениями, организациями и

гражданами (ст. 42 ГПК РСФСР).

5 Преюдициональное значение судебного решения. Исполнимость судебного

решения

Особый характер свойство обязательности, полученное судебным решением

по вступлении его в законную силу, имеет в тех случаях, когда возникает

вопрос о преюдициональном значении судебного решения.

Следует отметить, что данный вопрос специально исследовался учеными

правоведами В.М. Семеновой, Я. Л. Штутина, С. Шардыко, В. Воложанина;[11]

Подробно этот вопрос исследован в работах М.Г. Авдюкова и Н.А.

Чегиной.[12]

В российском праве преюдициональные взаимоотношения возможны между

решениями по гражданскому делу и приговорам по уголовному делу, между

приговорами по уголовным делам и между решениями (приговорами) и

административным актом.

Они заключаются в том, что содержащиеся во вступившем в законную силу

решении (приговоре) или в административном акте выводы о наличии или

отсутствии определенных юридических фактов и правоотношений являются

обязательными для других судебных и административных органов, если

последние касаются вопроса о наличии тех же фактов и правоотношений и

относительно тех же субъектов.

При исследовании вопросов преюдиции в гражданском процессе необходимо

различать следующие случаи преюдиции:

1) преюдициальное действие судебного решения по гражданскому делу в

отношении другого судебного решения, вынесенного также по гражданскому

делу;

2) преюдициальное действие судебного решения по гражданскому делу в

отношении судебного приговора по уголовному делу;

3) преюдициальное действие приговора по уголовному делу в отношении

судебного решения по гражданскому делу;

4) преюдициальное действие судебного решения по гражданскому делу в

отношении акта органов государственного управления и местного органа

власти.

Кроме классификации случаев преюдициального действия судебного

решения в зависимости от того, между какими актами судебных органов и

органов государственного управления существует преюдициальная связь,

допустимо также проводить различие между случаями преюдиции, исходя из

того, является ли данная преюдициальная связь обязательной в силу прямого

требования закона или же таковая обязательность преюдициальных отношений

отсутствует.

В первую же очередь, необходимо остановиться на преюдициальном

действии судебного решения по гражданскому делу в отношении другого

судебного решения, вынесенного также по гражданскому делу. Оно определяется

общими правилами об обязательности судебного решения для всех

государственных учреждений (ст. 13 ГПК РСФСР), а также правилами о том, что

по вступлении в законную силу стороны и другие лица, участвующие в деле не

могут оспаривать в другом процессе установленные судом факты и

правоотношения (ст. 208 ГПК РСФСР). Здесь следует различать три формы

преюдициальной связи. К первой из них относятся те случаи преюдициальной

связи между решениями по гражданским делам, когда в последующем процессе

суд рассматривает такое правоотношение существующее в результате

существования другого правоотношения или факта, признанных судебным

решением по первому порядку, или когда в последующем процессе суд

рассматривает последствия правоотношения, установленного судом, по первому

процессу.

При этой форме преюдициальной связи, прежде всего, может иметь

место такое соотношение между двумя правоотношениями, при котором одно

правоотношение является следствием существования другого правоотношения.

Примерами могут служить иски при регрессе эвикций.

Предмет преюдиции в указанных случаях составляет то положение, что

судебное решение, являясь в частности, актом, подтверждения определенных

юридических фактов, правоотношения и права, выступает в качестве такового и

в том случае, когда оно является актом, имеющим преюдициональное значение.

Таким образом, преюдиция, содержащаяся в судебном решении, заключается в

том, что суд подтверждает наличие или отсутствие определенного юридического

факта, правоотношения и права, и это подтверждение является обязательным

для суда, выполняющего решение по связанному с первым делу. Предметом

преюдиции, следовательно, является это право, правоотношения и факты.

Весьма важным является вопрос, означающий для преюдиции участие в процессе,

в котором вынесено имеющее преюдициональную силу решение, тех лиц, в

отношении которых должно состояться решение во втором процессе.

В процессе, где вынесено решение, имеющее преюдициональное решение

для будущего процесса, должны принимать участие лица или в качестве

третьего лица, являющиеся сторонами во втором производном процессе.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5