|
Дипломная работа: Палестино–израильский конфликт в контексте историиВ дальнейшем, однако, механизм мирного процесса оказался коренным образом видоизменен. В Осло в конце 1992 г. были организованы прямые закрытые переговоры между представителями Организации Освобождения Палестины (ООП) и Израиля, которые привели к подписанию «Декларации принципов» о временных мерах по самоуправлению палестинских территорий. Развитие событий показало, что выработать компромиссные договоренности «дискретным» путем было легче, чем в открытых (в том числе, для общественности и СМИ) дискуссиях. Вместе с тем, уже вскоре очевидным стало и то, что достигнутые таким образом компромиссы значительно труднее было «провести», «продавить» через политические институты и общественное мнение каждой из сторон. В течение всего периода, последовавшего за проведением Мадридской конференции 1991 г., изменялся и институт внешних «спонсоров» мирного процесса. Уже на начальном этапе реализации решений этого форума в условиях нарастания хаоса и обострения финансово-экономического кризиса в Советском Союзе возникли определенные трудности в осуществлении Москвой функций одного из двух - наряду с США.. Вместе с тем, Российская Федерация без каких-либо особых осложнений «унаследовала» этот статус и вплоть до середины 1990-х гг. данный инструмент мирного процесса сохранялся и функционировал. Представители двух спонсоров вели заседания многосторонних рабочих групп и других форумов в рамках ближневосточного мирного процесса. Правда, порой происходили достаточно тревожные для российской стороны события. Так, в сентябре 1999 г. Россия «выпала» из числа приглашенных в египетский город Шарм аш-Шейх, где происходил важный раунд палестино-израильских переговоров (там присутствовали представители США, Египта и Иордании). В 1994-1995 гг. странами Европы инициировалась дискуссия о «дополнении» «команды» сонсоров представителями Европейского Союза (ЕС)[81]. Этот вопрос оказался в центре повестки дня прошедшего в ноябре 1995 г. в Каире заседания весьма авторитетной в международных кругах Группы по Ближнему Востоку Социалистического Интернационала. Руководил работой совещания один из старейших общественно-политических деятелей ФРГ Г.-Й.Вишневски. Логика многих из выступавших на заседании группы европейских экспертов сводилась к тому, что все более веское участие ЕС в поисках мира на Ближнем Востоке, масштабы финансово-экономической помощи стран Европы, адресованной палестинцам, различным арабским государствам, дают основания для предоставления Европейскому Союзу статуса коспонсора -наряду с США и РФ. Ряд делегаций поддержали этот тезис, однако были и скептики. Дискуссия была практически свернута после выступления одного из участников, обратившего внимание на то, что органы ЕС, отражающие на консенсусной основе подходы к тем или иным проблемам целого ряда государств, лишены важнейшего качества, совершенно необходимого для коспонсора мирного процесса в весьма «турбулентном» ближневосточном регионе, - способности оперативно реагировать на происходящие события. В конце 1990-х гг. вопрос о предоставлении ЕС более веской роли в мирном процессе с «подачи» европейцев стал вновь активно обсуждаться на различных международных форумах. В дальнейшем эта проблема нашла свое решение при создании (апрель 2002 г.) так называемой «четверки» международных посредников в составе США, Российской Федерации, ЕС и ООН. Все отмеченные формы международного содействия мирному процессу -американо-российское коспонсорство, «четверка» международных посредников - способствовали решению многих из возникших проблем. Но они так и не смогли подвести основные противоборствующие стороны - палестинцев и израильтян - к достижению «работающих» договоренностей как представляется, в деятельности указанных выше организационных механизмов не доставало «субстанции», способности профессионально, со знанием реалий региона подсказывать наиболее оптимальные пути решения. Без сомнения, решающую роль в поиске компромиссов должны играть страны, прямо вовлеченные в конфликт. Сделать за них работу, связанную со сближением позиций сторон, не может никто. Однако фактом остается и то, что посредники не нашли пока «ключа» для перевода ближневосточного конфликта - во всех его основных «составляющих» - в стадию урегулирования. Третье. Слабая сторона мирного процесса - его недостаточное экспертное обеспечение, в особенности, в последние 5-10 лет, в результате чего отсутствует надежный прогноз развития событий. Наиболее ярко это проявилось в связи с победой ХАМАС на выборах в ПНА. При этом. к сожалению, нередко имеет место необъективное отношение к предложениям тех специалистов, которые выступают с особым мнением. Правильные и обоснованные прогностические работы далеко не всегда принимаются во внимание политиками-практиками, в результате - постоянно встречающиеся «неожиданные» препятствия на пути переговорного процесса. Также требуется более объективный и непредвзятый подход к оценке реальных результатов политики тех или иных политических деятелей и правящих элитарных групп. Так, задолго до поражения руководства ФАТХ на выборах в законодательный орган ПНА раздавались голоса с конкретной критикой важнейших аспектов экономической и социальной политики Я.Арафата -Абу Мазена (Махмуда Аббаса), однако достаточно серьезных выводов по этой информации не делалось, массивная помощь ПНА использовалась не эффективно. Слабость экспертного потенциала проявилась и в отсутствии ясности о ситуации в «сегменте» радикально настроенных элементов в странах ближневосточного региона. Внутри этого лагеря находятся группировки и «центры силы», имеющие существенные различия в своей стратегической и тактической линии. Многочисленные организации и группы, комплектующиеся из числа критически настроенных слоев населения, автоматически «записывались» в лагерь «противников мирного процесса», в то время как основу для их «протестного» поведения составляли главным образом не проблемы мирного процесса, а неудовлетворенность результатами социально-экономического курса правящей верхушки. Четвертое. Усилия, предпринимаемые в двустороннем и многостороннем формате, в ряде случаев не приводили к каким-либо позитивным результатам в силу изменений внутриполитической обстановки в отдельных странах. Пример - довольно энергичный старт переговоров об окончательном статусе палестинских территорий в Табе (Синай, АРЕ) в мае 1996 г. не получил дальнейшего развития, так как победивший на выборах в Израиле Б.Нетаньяху пересмотрел позицию своей страны в отношении. Еще более серьезной становится ситуация сейчас, после победы на выборах в ПНА движения ХАМАС. Потребуются большие усилия, в том числе по линии «четверки» международных посредников, чтобы обеспечить преемственность в линии палестинцев в вопросах выполнения ранее принятых решений и договоренностей. Пятое. Контрпродуктивными были попытки использования механизмов мирного процесса в качестве «рычага» для оказания давления одной стороны на другую. Так, в 1995-1996 гг. египетская дипломатия, а затем и другие арабские страны фактически инициировали свертывание многостороннего формата мирных переговоров о будущем Ближнего Востока. Египтяне обосновывали «необходимость» приостановки участия арабов в «многосторонке» желанием «продемонстрировать» израильтянам крайнее неудовлетворение арабских участников переговорного процесса ситуацией, создавшейся в тот период на палестинских землях. На практике же такой бойкот, не оказав существенного воздействия на руководство Израиля, привел лишь к тому, что многосторонние переговоры оказались замороженными. Между тем, именно в рамках многостороннего формата функция контроля за вооружениями и региональной безопасности и шел достаточно предметный и профессиональный разговор по многим важнейшим общерегиональным проблемам. Россия неоднократно предпринимала попытки восстановить работу многосторонних групп. Примечательно, что первым крупным международным форумом, в котором принял участия в качестве высшего руководителя России В.В.Путин, стала встреча в Москве в феврале 2000 г. участников ближневосточного мирного процесса по вопросу возобновления деятельности рабочих групп. К сожалению, весьма конструктивные решения по этому вопросу в дальнейшем не были выполнены. Шестое. Приходится констатировать, что до настоящего времени так и не был создан механизм «удержания» достижений переговорного процесса. Так, результаты контактов между Сирией и Израилем, которые велись в начале 2000 г., не были зафиксированы сторонами. В последующем даже самое общее понимание сути устных договоренностей стало предметом острых разногласий. Также «зависли» наиболее «продвинутые» за всю историю палестино-израильских конфликтов договоренности, достигнутые в июле 2000 г. в ходе встреч в Кэмп-Дэвиде. Седьмое. Далеко не в полной мере использовался дипломатический арсенал, апробированный при решении других сложных международных и региональных проблем[82]. Так, в ходе палестино-израильских переговоров не раз камнем преткновения становились вопросы, носящие во многом «символический» характер (проблематика Иерусалима, суверенитета над Храмовой горой и др.). По-видимому, было бы целесообразно использовать опыт «развязок», успешно примененных во время подготовки документов по одному из самых сложных вопросов послевоенного устройства Европы - проблеме единства германской нации. «Интерпретирующие заявления» по Иерусалиму как столице одновременно и арабского, и еврейского государств, по Храмовой горе -помогло бы преодолеть тупики в палестино-израильских переговорах, сняв «избыточную» напряженность ситуации, связанную с восприятием общественного мнения эвентуальных договоренностей. Восьмое. Недостаточно, на наш взгляд, до сих пор был задействован потенциал специалистов из третьих стран для выработки компромиссных развязок. Естественно, никто не может подменить или заменить непосредственно вовлеченные в конфликт стороны в том, что касается достижения конкретных соглашений. Вместе с тем, следует признать, что в вопросах ближневосточного урегулирования «внерегиональные» усилия, как правило, не шли дальше общих деклараций, советов самого широкого плана. Все это оказывало весьма ограниченное влияние на «ткань» переговорного процесса. В то же время стремление «поглубже» войти в субстанцию проблем (как это было, к примеру, во время переговоров в Кэмп-Дэвиде в июле 2000 г. с участием Б.Клинтона и большой команды специалистов-ближневосточников) придало мощный импульс поискам компромиссных развязок. Девятое. Во многом изжил себя принцип «дробления» на этапы переговорного процесса (это относится, прежде всего, к палестино-израильскому треку). На какой-то период (старт переговорного марафона) использование этого метода ведения дел имело смысл - это помогало «усадить» стороны за стол переговоров. Так, в период подготовки Конференции— в Мадриде в 1991 г. при формулировании задач мирного процесса на палестино-израильском направлении было решено передвинуть на второй этап переговоров наиболее трудноразрешимые проблемы (беженцы, будущее Иерусалима, окончательный статус палестинских территорий и т.п.). Однако постоянное перекладывание «на потом» принципиальных вопросов ближневосточного урегулирования давало в руки радикалов повод утверждать, что мирный процесс «в силу своей природы» и «истинных намерений сторон» якобы не может привести к решению коренных проблем урегулирования, что он лишь «имитирует» движение к миру. И в среде палестинцев, и в лагере израильтян раздавались голоса, требовавшие разъяснить, в каком направлении идет мирный процесс. С учетом этого все больше стала ощущаться потребность внести определенность в параметры конечных договоренностей. Десятое. Слабо использовались возможности так называемого «параллельного трека», т.е. переговоров и контактов, которые велись параллельно и в дополнение к «официальному» государственному формату переговоров. Между тем, именно здесь зачастую высказывались потенциально весьма продуктивные идеи и предложения. Остановимся для иллюстрации на двух примерах - так называемом «женевском документе», подготовленным в 2002 г. группой либерально настроенных политиков и сторонников мира из числа израильтян и па-лестинцев, а также документе по модальностям урегулирования на всех направлениях ближневосточного мирного процесса, составленном Независимой международной группой экспертов во главе с бывшим президентом Финляндии М.Ахтисаари и бывшим премьер-министром Австралии Г.Эвансом.[83] Что касается первого документа - «Женевского проекта соглашения», то при его подготовке были использованы многие идеи и наработки специалистов и экспертов, озвученные на форумах и мероприятиях в рамках ближневосточного мирного процесса. Основными авторами «женевского документа» были Й.Бейлин, в прошлом высокопоставленнный израильский дипломат, и известный палестинский политический деятель Я.Абд аль-Раббо, один из главных «конструкторов» мирных договоренностей, зафиксированных в Декларации принципов от 13 сентября 1993 г. Й.Бейлин и Я.Абд аль-Раббо ставили своей целью разработать и предложить сторонам возможные варианты договоренностей по вопросам окончательного статуса палестинских территорий. План предусматривал необходимость признания Израилем «государства Палестина» и немедленное признание палестинским государством государства Израиль. Государство Палестина должно было рассматриваться непосредственным «продолжателем» политических функций Организации Освобождения Палестины и нести ответственность за взятые ООП обязательства. План предусматривал широкий спектр общих интересов и зон ответственности палестинцев и израильтян как в области безопасности, так и финансово-экономической сфере. Так, стороны должны были образовать смешанный комитет содействия на министерском уровне для решения вопросов отладки отношении между двумя государствами. Помимо этого предполагалось сформировать разветвленную систему международного мониторинга из числа представителей США, России, ЕС, ООН и создать международные силы по наблюдению. Вопрос о границах должен был решаться на основе резолюций № 242 и № 338 СБ ООН, принципа возвращения к линиям, существовавшим на 4 июня 1967 г. Предусматривалось создание постоянного коридора, соединяющего Западный берег р. Иордан с сектором Газа[84]. Обе стороны должны были взять обязательство воздерживаться от применения или угрозы применения силы. Предусматривался также широкий набор обязательств в целях укрепления режима безопасности, противостояния опасности терроризма. Израиль и Палестину призывали совместно работать в целях формирования системы безопасности и стабильности на Ближнем Востоке, создания в регионе зоны, свободной от ОМП. Палестина, согласно «женевскому документу», превращалась в демилитаризованное государство, имеющее, вместе с тем, достаточно мощные силы безопасности. К задачам, стоящим перед этими силами, относились: контроль за границами, полицейские функции, предотвращение актов террористического характера, выполнение задач чрезвычайного характера в интересах общественной безопасности[85]. Стороны должны были взять на себя обязательство неукоснительно осуществлять весь набор мер в интересах недопущения каких-либо проявлений террористической активности радикалов. Создавалась трехсторонняя комиссия по контролю за ситуацией в сфере антитеррора в составе представителей израильтян, палестинцев, а также американцев. Израильтяне должны были вывести с палестинских земель все свои вооруженные формирования. При этом указывался конкретный график вывода войск, сориентированный на период, не превышающий 36 месяцев. Важное место в «женевском документе» заняли вопросы будущего устройства Иерусалима. В нем, в частности, отмечалась целесообразность обеспечения того, чтобы Иерусалим был одновременно столицей двух государств - Израиля и Палестины. Закреплялся особый статус города как центра трех мировых религий. В отношении Храмовой горы говорилось о необходимости формирования специальной группы мониторинга, в которую входили бы, в частности, государства - члены Организации Исламская конференция (ОИК). Группа призвана была способствовать обеспечению безопасности в этом особом районе Иерусалима. Вместе с тем, статус Иерусалима не был изложен достаточно детальным образом. Также несколько «пунктирно» говорилось о проблеме беженцев[86]. В целом же документ можно охарактеризовать как попытку вывода палестино-израильского переговорного процесса на путь обсуждения «вопросов существа», что имело положительное значение в ситуации полной приостановки мирного процесса на этом направлении. Характеризуя данный проект, заместитель министра иностранных дел Российской Федерации А.В.Салтанов отмечал, что появление «женевского соглашения» отражало тот факт, что в израильском и палестинском обществе нарастают настроения в пользу поиска политического выхода из создавшейся тупиковой ситуации. Проект соглашения носил неформальный характер, в его составлении не принимали участия официальные представители Израиля и ПНА. По оценке российской стороны, проделанная работа была весьма полезной. Она позволила продемонстрировать способность палестинцев и израильтян совместно находить варианты решения сложнейших проблем и искать разумную альтернативу силовой конфронтации. Как отметил А.В.Салтанов, «Женевское соглашение» могло бы главным образом оказаться востребованным на заключительном этапе осуществления плана «дорожной карты», когда будет дан старт официальным переговорам по вопросам окончательного статуса палестинских территорий[87]. Следует признать, что «Женевское соглашение» не было востребовано сторонами - во всяком случае, на тот период времени. Однако его появление и содержание показали наличие большого творческого потенциала в разработках представителей общественно-политических и научных кругов заинтересованных стран. Помимо «женевского документа» важное значение для всестороннего осмысления ситуации в ближневосточном урегулировании имели публикации Независимой международной группы экспертов во главе с Г.Эвансом, беседы этих известных политических деятелей с руководителями ближневосточных стран. В 2002 г. группой были опубликованы три «пакета» проектов соглашений по каждому из переговорных «треков» ближневосточного мирного процесса - из-раильско-палестинскому, израильско-сирийскому и израильско-ливанскому. Эти наработки содержали примерные линии возможного компромисса между сторонами конфликта. В отличие от многих других планов, предложения Независимой группы содержали много конкретики, достаточно ясно и четко сформулированных предложений по выходу на «развязки» имевшихся острых проблем. Группа представила свои проекты в ходе контактов с представителями руководства арабских стран и Израиля. Основные положения этих документов сводились к следующему[88]. Независимые эксперты подвергли сомнению целесообразность и «выполнимость» на практике «трехэтапной» схемы урегулирования на па-лестнно-израильском направлении, которая закладывалась в документы по ближневосточному урегулированию, начиная с 2001 г. Они высказали мысль о том, что план создания первоначально лишь «временного государства» на палестинских землях лишает палестинцев реальной перспективы и заинтересованности в достижении прогресса на переговорах с изральтянами ввиду отсутствия у такого «палестинского временного государства» даже минимального объема «реквизитов» суверенитета. Таким образом, фактически была выдвинута альтернатива другим планам программы действий на палестино-израильском направлении, основанная на «раннем» решении вопросов, относящихся к так называемому окончательному статусу палестинских территорий. По мнению группы, финальное палестино-израильского мирное соглашение должно было содержать такие компоненты: - создание палестинского государства на землях, оккупированных Израилем после 4 июня 1967 г. Израиль мог бы аннексировать не более 4% земель Западного берега р. Иордан в целях перемещения туда всех израильских поселенцев; - Палестина становится демилитаризованным государством, в котором размещаются многонациональные силы во главе с представителями США для обеспечения удовлетворительного решения проблем внутренней безопасности; - Израиль сохраняет суверенитет над Западным Иерусалимом и еврейскими жилыми кварталами Восточного Иерусалима. Эти районы в своей совокупности образуют «столицу Израиля»; - палестинцы получают суверенитет над арабскими кварталами Восточного Иерусалима. Эти районы образуют «столицу» Палестинского государства; - в районе старого города в Иерусалиме вводится специальный режим, при котором Храмовая гора переходит под контроль палестинцев, а Стена Плача - израильтян. При этом предусматривается, что будет запрещено без предварительного согласия сторон производить какие-либо строительные или археологические работы в районе Храмовой горы; - проблема беженцев должна решаться на основе резолюции ООН 194 от 11 декабря 1948 г. с выплатой палестинцам «справедливой» финансовой компенсации и предоставлением им финансовой помощи в целях строительства нового жилья. «Право на возвращение» на территорию собственно Израиля ограничивалось случаями воссоединения семей или осуществлением иных гуманитарных программ; - предлагалось, чтобы при заключении окончательного соглашения обе стороны дали обещание воздерживаться от предъявления в последующем каких-либо новых претензий[89] План группы экспертов предусматривал деятельное участие международного сообщества в гарантиях будущего палестино-израильского соглашения. Имелось в виду пойти на размещение в Палестине многонациональных сил по поддержанию мира, направить в Старый город Иерусалима международные полицейские части. Для Сирии и Израиля группа международных экспертов разработала следующую схему достижения урегулирования: - отвод израильских войск на линии 4 июня 1967 г.; - передача под суверенитет Сирии участков земли вплоть до Тивериадского озера и реки Иордан с получением выхода к прилегающим водным акваториям. Израилю передавались собственно акватории Тивериадского озера и реки Иордан с выходом на прилегающие земли; - организация демилитаризованных зон и зон с пониженным количеством вооруженных сил и вооружений; - создание многонационального мониторингового механизма в интересах обеспечения безопасности и выполнения согласованных решений; - Сирия и Израиль должны были немедленно после заключения мирного соглашения установить между собой дипломатические отношения[90]6. Проект соглашения между Ливаном и Израилем включал такие положения, как запрет на размещение каких-либо нерегулярных военизированных групп в зоне соприкосновения между двумя странами (юг Ливана - север Израиля), запрет на использование территории друг друга лицами или организациями, враждебными другой стороне. План группы экспертов получил большой резонанс в странах - членах «четверки» международных посредников, а также в большинстве государств региона. Однако перевести в практическую плоскость обсуждение предлагавшихся мер не удалось. Одиннадцатое. До настоящего времени крайне редко имели место решения действительно смелого характера, подобные поездке А.Садата в Иерусалим в 1977 г., призванные способствовать "прорывным" поворотам в арабо-израильских взаимоотношениях. В ряде случаев не использовались - в силу сложившихся стереотипов - возможности, в том числе, связанные с разработкой крупномасштабных инициатив. Так, после выдвижения наследным принцем Саудовской Аравии Абдаллой своего известного проекта в отношении формата будущих договоренностей арабов с израильтянами этот вопрос был включен в повестку дня встречи Лиги арабских государств (ЛАГ) в Бейруте (март 2002 г.). Как представляется, арабам стоило бы пойти и на другую инициативу - приглашение Израиля на эту встречу. Это могло бы сразу поднять на совершенно новый уровень обсуждение - в практическом плане -проблематики мирного урегулирования и достижения исторического примирения в регионе Ближнего Востока. Однако такой шаг сделан не был. |
|
|||||||||||||||||||||||||||||
|
Рефераты бесплатно, реферат бесплатно, сочинения, курсовые работы, реферат, доклады, рефераты, рефераты скачать, рефераты на тему, курсовые, дипломы, научные работы и многое другое. |
||
При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна. |