Иск в гражданском процессе: теория и практика

исковая давность есть не что иное, как время, в пределах которого

допускается принудительное осуществление права на иск при помощи

юрисдикционного органа. Под основанием искового права он понимает то, что

порождает его бытие. Основание любого субъективного гражданского права

исчерпывается условиями, взаимодействие которых приводит к его

возникновению. К числу таких условий он относит норму права,

правоспособность и юридический факт. Поэтому, не составляя исключения из

общего правила, исковое право имеет своим основанием охранительную

гражданско-правовую норму, правоспособность и юридический факт,

предусмотренный гипотезой указанной нормы[125]. И с наступлением всех

перечисленных условий, которое фактически наблюдается в момент появления

соответствующего юридического факта (например, правонарушения), становится

возможным их взаимодействие, вызывающее возникновение права на иск.

Гражданское охранительное правоотношение основывается только на нормах

гражданского права и на фактах, вызывающих возникновение, изменение и

прекращение гражданских правоотношений. Их специфика состоит не в смешении

материальных и процессуальных норм, а в участии суда или иного

юрисдикционного органа, обязанного осуществлять защиту нарушенного или

оспоренного права или охраняемого законом интереса.

Трудно согласиться с таким утверждением. Так, в отличие от

регулятивного субъективного гражданского права охранительное субъективное

материальное право (право на иск), по мнению данного автора, обладает

способностью как к добровольному, так и к принудительному осуществлению

юрисдикционным органом. Последняя, существует лишь в пределах определенного

давностного срока. В связи с этим истечение исковой давности, не затрагивая

существования охранительного субъективного права, погашает лишь его

возможность к принудительному осуществлению при помощи судебных

органов[126]. Получается, что право на иск как право на получение защиты

продолжает существовать независимо от истечения исковой давности,

независимо от возможности получить защиту от юрисдикционного органа[127].

Иными словами, допускается возможность существование исковых отношений

между участниками гражданского оборота, исключая суд и другие

юрисдикционные органы. В результате такого допущения происходит подмена

понятий, поскольку иск отождествляется с претензией, тогда как это

совершенно разные правовые категории, ибо каждая из которых имеет свое

собственное основание, содержание и субъективный состав.

Следовательно, охранительное субъективное гражданское право,

утратившее способность к принудительному осуществлению через юрисдикционный

орган, оказывается примерно в таком же положении, что и нарушенное или

оспоренное субъективное право, поскольку реализация охранительного

правомочия, как и восстановление нарушенного регулятивного права, полностью

зависит от усмотрения обязанного лица. Лишившись же способности к

принудительному осуществлению через суд

или иной юрисдикционный орган, охранительное субъективное гражданское право

остается охранительным лишь на словах. На деле же, не будучи подкрепленным

возможностью прибегнуть к силе государственного принуждения, охранительное

субъективное гражданское право утрачивает свою охранительную функцию.

Другая группа ученых-юристов (А.Ф. Клейнман, Д.М. Чечот,

А.А. Добровольский и др.) рассматривает право на иск как единое понятие,

которое соответствует единому понятию иска[128]. Поскольку иск как единое

понятие имеет две стороны: процессуальную и материально-правовую, постольку

и понятие права на иск тоже имеет две стороны: процессуальную и материально-

правовую. Таким образом, право на иск как единое понятие органически

соединяет в себе два правомочия: право на предъявление иска

(процессуальное) и право на удовлетворение иска (материально-правовое). «С

нашей точки зрения, – пишет А.А. Добровольский, – нет права на иск в

материальном смысле без проверки требования о принудительном осуществлении

субъективного права в определенном процессуальном порядке, т.е. без

определенных правовых гарантий как для истца, так и для ответчика, и нет

права на иск в процессуальном смысле без материально-правового требования

истца к ответчику. Названные права могут существовать только как две

стороны единого понятия, единого права на иск»[129]. Однако, автор

указывает, что перечисленные выше правомочия в составе права на иск

являются в известной мере самостоятельными, ибо в одних случаях у истца

будет право на удовлетворение своего притязания, но не будет право на

предъявление иска. В других случаях у заинтересованного лица будет

право на предъявление

иска, но будет отсутствовать право на удовлетворение иска. При этом

подчеркивается, что право на иск – самостоятельное субъективное право. И

как всякое субъективное право, право на иск имеется не у всех лиц, а лишь у

конкретных лиц, по конкретным делам при наличии определенных условий

(предпосылок). Право на предъявление иска и право на удовлетворение иска –

это два правомочия, входящие в состав права на иск[130].

Таким образом, из приведенных выше взглядов можно выделить две

основные проблемы в теории гражданского процессуального права, касающиеся

понятия права на иск. Первая: проблема юридической природы данного понятия

и вторая: содержание понятия права на иск.

Право на иск (его понятие и генезис) самым тесным образом связано с

общетеоретической проблемой субъективного права, его внутренней структурой,

которая в правовой науке относится к теоретическим разногласиям. Одни

авторы определяют субъективное право как совокупность трех правомочий: а)

право на положительные действия (право на собственное поведение); б) права

требования (права на чужие действия); в) права на защиту (притязание), т.е.

возможность прибегнуть в необходимых случаях к силе государственного

принуждения[131]. Другая группа авторов рассматривает третье правомочие как

самостоятельное субъективное право[132].

Полагаем, что необходимо рассматривать субъективное право именно как

совокупность трех правомочий. Именно наличие третьего правомочия – права на

защиту, а точнее возможность прибегнуть в необходимых

случаях к силе государственного принуждения, обусловливает наличие второго

правомочия: прав требования (права на чужие действия). Вряд ли возможно

было бы требовать должное чужое поведение, если бы оно (требование) не было

бы подкреплено силой государственного принуждения. В связи с этим

исследователь солидарен с теми теоретиками права, которые полагают, что

право на защиту, и в частности, право на иск, имеет публично-правовой

характер.

Резюмируя результат проведенного исследования по данной проблематике,

автор пришел к необходимости сделать следующий вывод:

1. Субъективное право необходимо определять как совокупность трех

правомочий: а) право на положительные действия (право на собственное

поведение); б) право требования (право на чужие действия); в) право на

защиту, т.е. возможность прибегнуть в необходимых случаях к силе

государственного принуждения.

2. Право на иск – один из способов реализации права на защиту. В связи

с этим, проблему понятия права на иск (в частности его содержания),

представляется более правильным решить, рассматривая право на иск как

единое понятие, которое имеет две стороны: процессуальную и материально-

правовую. Два правомочия: право на предъявление иска (процессуальная

сторона) и право на удовлетворение иска (материально-правовая сторона),

являются самостоятельными, так как в одних случаях у истца будет право на

удовлетворение своего притязания, но не будет права на предъявление иска. В

других случаях у заинтересованного лица будет право на предъявление иска,

но будет отсутствовать право на удовлетворение иска (например, при

истечении срока исковой давности).

3. Право на предъявление иска и право на удовлетворение иска

необходимо рассматривать как два самостоятельных правомочия, органически

входящих в понятие права на иск. Оба правомочия тесно взаимосвязаны между

собой, но не поглощают друг друга.

4. Если у истца одновременно имеется право на предъявление иска и

право на удовлетворение иска, то его нарушенное или оспоренное право или

охраняемый законом интерес получит судебную защиту, поскольку у него

имеется право на иск.

Таким образом, проведенный анализ различных точек зрения относительно

сущности права на иск, подводит нас к необходимости определить право на иск

не иначе, как гарантированная государством возможность юридически

заинтересованного субъекта обратиться в определенном процессуальном порядке

к суду, с просьбой (требованием) о защите нарушенного или оспариваемого

права или охраняемого законом интереса.

Полагаем, что право на иск, прежде всего, рождается именно нормой

материального права, процессуальная норма служит в дальнейшем средством его

защиты и реализации. В связи с этим, нельзя формулировать право на иск в

отрыве от материального аспекта. Материальная и процессуальная стороны, это

два звена одной и той же цепи – права на иск, отсутствие одного из них

приведет к нарушению ее целостности.

Право на иск, должно одновременно существовать в двух своих ипостасях:

материально-правовой и процессуальной, поскольку эта правовая категория

является единым и неделимым понятием, независимо от того, кто ее

использует.

4. Виды исков

Исковой процесс представляет собой деятельность суда по установлению

требований истцов. Они называются исковыми требованиями или исками. Со

времен римского права по личности ответчика иски делились на actiones in

rem (вещные иски) и actions in personam (личные иски)[133]. Кроме этого,

римскому праву были известны смешанные, негаторные, поссесорные, петиторные

и др. иски[134].

Вещными назывались иски, которыми защищались вещные права (например,

иск собственника об истребовании вещи от лица, у которого эта вещь

находится). Ответчиком по такому иску может быть любое лицо, нарушающее

право истца, ибо нарушителем права на вещь может оказаться каждое

лицо[135]. Личными исками охранялись обязательственные права (например,

требование платежа долга).

Петиторными назывались иски о самом праве, поссесорными – иски о

владении и видимости права. Иски, основанные на праве собственности и

направленные на возвращение вещи из чужого владения, получили название

виндикационных[136] (например, иск собственника об истребовании вещи – rei

vindicatio). Однако, иски, основанные на том же праве и имеющие целью

устранить нарушение его посторонним лицом, назывались негаторными[137].

Впоследствии теория иска в особенности классификация исков на виды

была разработана и развита выдающимися немецкими процессуалистами[138].

Для того чтобы приступить к классификации или иначе, делению исков на

виды, необходимо разуметь, что представляет собой классификация?

Под классификацией принято понимать распределение вещей, предметов,

явлений, фактов по группам (классам) согласно общим (типическим) признакам

классифицируемых объектов, в результате чего каждый класс имеет свое

постоянное, определенное место[139]. При этом, необходимо, чтобы при

классификации, во-первых, пункты сходства, на основании которых мы

составляем классы, были важны в практическом отношении, во-вторых – чтобы

она давала нам возможность сделать наибольшее число утверждений[140].

Таким образом, чтобы предложенная нами классификация отвечала

указанным критериям, необходимо выделить в ней существенные и важные в

практическом отношении признаки. Посмотрим, как удовлетворяют предложенным

критериям, имеющиеся в юриспруденции подходы классификации исков по видам.

В литературе по гражданскому праву и по гражданскому процессуальному

праву общепризнанно, что классификация исков может производиться по

материально-правовому признаку и по процессуальной цели иска[141]. Так,

деление исков на виды, исходя из природы правоотношений, из которых возник

спор, есть классификация по материально-правовому критерию. Гражданские

иски (гражданские дела) могут возникать из различных правоотношений, в

частности: а) гражданско-правовых; б) брачно-семейных; в) трудовых; г)

административных и т.п.

В свою очередь, каждый из этих видов, можно разделить на подвиды, например,

иски из гражданских правоотношений: а) о праве собственности; б) из

договоров; в) из причинения вреда; г) из авторского права и т.д.[142]

Очевидно, что материально-правовая природа исков, различна. Это различие

проявляется в том, что иски могут отличаться друг от друга по характеру

спорного правоотношения и того требования, с которым истец обращается к

ответчику.

Материально-правовая классификация исков позволяет правильно

определить направление и объем судебной защиты, подведомственность спора и

его субъектный состав, а также выявить специфику процессуальных

особенностей данного спора. Таким образом, материально-правовая

классификация исков обусловливает ее важное практическое и теоретическое

значение. Однако, для науки гражданского процесса процессуальная

классификация исков, охватывающая все виды судебной защиты, анализирующая

различия элементов исков различных видов, имеет наибольшее значение.

Основанием процессуальной классификации исков на виды выступает

процессуальная цель[143].

Исходя из процессуальной цели, в процессуальной литературе большинство

авторов делит иски на два вида: а) исполнительные иски (о присуждении); б)

установительные (о признании)[144]. Однако некоторые авторы пишут о третьем

виде исков – преобразовательных (об изменении правоотношения)[145].

Представляется, что возникшие теоретические разногласия по поводу

процессуальной классификации исков на три вида, вызваны, различными

подходами к содержанию элементов иска.

Важно заметить, что в немецкой процессуальной теории в зависимости от

предмета иска либо его содержания, различают: иски об исполнении

обязательств (иски о присуждении), установительные иски (иски о

присуждении), преобразовательные иски[146]. Эта классификация является

общепризнанной, поскольку существует в административном производстве (§ 42,

43 Положения об административном судопроизводстве), в финансовом

производстве (§ 40, 41 Закона о судопроизводстве по финансовым делам), и в

производстве по социальным делам (§ 53 Закона о судопроизводстве по

социальным делам)[147]. Посмотрим, в связи, с чем связано такое

теоретическое расхождение между классификациями исков в немецком и

российском процессуальном праве.

В исках о признании (die Feststellungsklage) требование истца

направлено на признание наличия или отсутствия спорного правоотношения

между ним и ответчиком. Примером таких исков могут быть иски о признании

истца автором произведения, когда авторское право оспаривается ответчиком,

о признании брака недействительным и т.д. Как видно, здесь истец не просит

суд присудить что-либо с ответчика, а лишь признать у него наличие

определенных субъективных прав, а у ответчика – соответственно,

обязанностей, или истец просит суд подтвердить отсутствие его обязанностей

перед ответчиком.

Следовательно, иски о признании – средство защиты еще не нарушенного

права, поскольку их назначение в том, чтобы устранить спорность и

неопределенность права. Задача суда здесь состоит в том, чтобы установить

наличие или отсутствие спорного права, в связи с этим, иски о признании

называются исками установительными.

Вместе с тем, в ряде случаев, иски о признании служат средством защиты

права, которое нарушено, т.е. когда необходимо не только внести

определенность в спорное правоотношение, но и устранить нарушение

субъективного права истца. Кроме того, иски о признании могут служить

средством установления не только спорного права, но и спорной обязанности.

Данные иски делятся на положительные (позитивные – die positive

Feststellungsklage) и отрицательные (негативные – die negative

Feststellungsklage) иски о признании[148]. В положительном иске истец

добивается признания наличия спорного правоотношения, например, иск о

признании авторства, права собственности и т.д., а в отрицательном иске

истец, наоборот, отвергает существование спорного правоотношения,

отсутствия его обязанности в спорном правоотношении, к примеру, в иске о

признании брака недействительным. По мнению А.А. Добровольского, во всех

исках о признании независимо от характера этих исков предметом судебной

защиты является субъективное право[149]. Противоположного взгляда

придерживается М.А. Гурвич, полагающий, что в исках о признании предметом

судебной защиты выступает не субъективное право, а интерес в определенности

права[150].

Р.Е. Гукасян полагает, что не может быть признано, безусловно,

правильным ни мнение А.А. Добровольского, ни мнение М.А. Гурвича[151].

В качестве тезиса автор, указывает, что в отрицательных исках о

признании предметом судебной защиты выступает не субъективное право истца,

а охраняемый законом интерес[152]. Соглашаясь с данным тезисом-

утверждением, приведем такой пример, Б., наниматель двухкомнатной квартиры,

расположенной в ведомственном доме, зарегистрировал брак с Ш. и через месяц

уехал на постоянное жительство в другой город. Ссылаясь на то, что брак

между ними фиктивен, зарегистрирован не с намерением создать семью, а с

целью переуступить двухкомнатную квартиру, прокурор обратился в суд с

заявлением о признании этого брака недействительным. Заявление прокурора

судом было удовлетворено. Тем самым, подтвердив фиктивность брака, суд

осуществил защиту охраняемого законом интереса[153], а не субъективного

гражданского права.

Следующий вид исков – иски о присуждении (die Leistungsklage).

М.А. Гурвич характеризует исполнительный иск следующим образом: «судебное

решение лишь осуществляет принудительную силу гражданского права, основание

которой лежит в повелевающей норме объективного права». «Оно не создает в

виде приказа нового материального права, не дополняет и не заменяет

существующего, оно не имеет материально-правового конститутивного

действия»[154].

Следовательно, решением по такому иску суд не только подтверждает

наличие спорного правоотношения сторон, но и принуждает ответчика к

исполнению его обязанностей по отношению к истцу, т.е. к определенному

поведению. Например, истец просит присудить с ответчика определенную

денежную сумму, выселить ответчика из занимаемой квартиры и т.д.

Как видно, здесь, ответчик принуждается к активным действиям в пользу

истца. Здесь необходимо исполнительное производство, поскольку решение со

стороны ответчика может быть добровольно не исполнено. Таким образом, иски

о присуждении направлены на обязание ответчика к совершению или

несовершению определенных действий.

Теорию преобразовательных исков выдвинул и обосновал М.А. Гурвич. Суть

ее состоит в том, что под преобразовательным иском понимается «иск,

направленный на изменение или прекращение правоотношения посредством

судебного решения, осуществляющего законное и обоснованное

преобразовательное правомочие истца»[155].

Однако данная теория была подвергнута критике со стороны

А.Ф. Клейнмана, А.А. Добровольского, С.А. Ивановой и других ученых[156].

По мнению Г.Л. Осокиной, основной тезис «обвинения» состоит в том, что

теория преобразовательных исков якобы исходит из наличия у судов

правотворческих функций, тогда как такие функции не свойственны суду,

задача которого не в создании прав и обязанностей, а в их защите[157].

Однако в своем монографическом исследовании Г.Л. Осокина дала

обстоятельную критику противникам преобразовательных исков, и сделала

достаточно аргументированные выводы о праве их на существование[158].

Присоединяясь к выводу о том, что теория преобразовательных исков имеет

право на существование в нашем гражданском процессе, хотелось бы, прежде

всего, напомнить: неправильно, как делают некоторые авторы, сводить

возможности суда к подтверждению прекращения или изменения спорного

правоотношения. Нельзя смешивать случаи, когда суд своим решением

прекращает или изменяет правоотношение, с теми, когда суд лишь констатирует

уже до процесса прекращенное или измененное правоотношение (например,

правоотношение было изменено сторонами на основании совершения новации

договора или внесудебной мировой сделки).

Полагаем, что отрицать наличие преобразовательных исков в качестве

самостоятельного вида исков – значит закрывать глаза на реальную правовую

действительность. Ведь необходимость преобразования правоотношений

специальным правоприменяющим органом обусловлена невозможностью создания,

изменения или прекращения конкретных правоотношений волеизъявлением самих

сторон.

В немецкой процессуальной теории преобразовательные иски (Die

Gestaltungsklage) направлены на изменение правоотношения посредством

судебного решения в допустимых законом случаях. Поскольку эти иски

преобразуют правоотношение, поэтому называются в литературе также

правоизменяющими исками[159].

В юриспруденции предложено также деление исков в зависимости от

характера посягательства на субъективные права и законные интересы

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6